Он разглядывал меня мгновение, и я видела, что он хотел что-то сказать, но, к счастью, передумал, списав это на мои нервы. На парковке мы загрузили сумки в джип. Декс спустил камеру и прочее оборудование заранее. Мы поехали за Ребеккой.
Мы ехали прямо, а потом свернули на Логнвью, направились к берегу. Как только джип повернул на запад, прочь от Портлэнда, я выдохнула.
Ребекка без устали говорила о девушке, которую встретила прошлой ночью. Она склонилась и похлопала меня по плечу.
— Расслабься, Перри.
Я улыбнулась ей через плечо. Хоть мы ехали искать призраков, она все еще выглядела прекрасно в белом платье с вишневым принтом, кружевном кардигане и очками в форме кошачьих глаз.
— Я в порядке.
— Никто не против обеда у моря? — спросил Декс.
— Только если мы успеем к дяде Алу к семи, — сказала я. Я бывала там все время в детстве, и было приятно посетить городок с его волнами и старинными магазинами. Я надеялась, что смогу избежать магазинов сладостей, где часами выбирала конфеты.
Через час мы въехали в город, борясь с ранними туристами за место на парковке. Мы перекусили, и Декс клялся, что то место было лучшим. Там было неплохо. У нас еще было время, и мы поехали к берег, я предложила пройтись по пляжу. Было солнечно и тепло, немного ветрено, и нужно было пользоваться моментом. Ребекка, похоже, решила, что нам нужно побыть наедине. Она отпустила нас, сказав, что пройдется по магазинам города. Я не знала, что она могла купить тут, кроме бекона в шоколаде и одежды с чайками, но мы ее оставили и пошли к песку.
— О, это чудесно, — сказал Декс, мы стояли на вершине лестницы, ведущей к пляжу. Синий океан блестел на солнце, песок сиял золотом. Дети бегали с воздушными змеями, строили замки из песка и убегали от холодных волн.
Декс глубоко вдохнул.
— Ощути морской воздух. Это тебе поможет.
Я взглянула на него, прикрывая глаза рукой.
— Мы живем у океана, Декс.
— Ха. Пьюджет не считается, — сказал он. — Я про настоящий океан. Это. Между нами и Японией ничего. Только вода и волны. Это дает ощутить свободу.
— Иначе ты не свободен?
Он криво улыбнулся и взял меня за руку.
— Идем.
Он повел меня среди песка, мои ботинки неловко скользили, я шла, пока мы не добрались до вытоптанного песка возле волн. Мы пошли бок о бок в тишине, смотрели на людей вокруг, на мили пляжа, песок, хрустящий под ногами.
Мы остановились возле буйков парка Экола на воде, пляж изгибался. Мы сели на бревно, что вынесло морем. Среди волн виднелись серфингисты, похожие на паруса в их черных блестящих костюмах.
Легкий ветер бросил мне в рот волосы, что уже были со вкусом соли, пряди мешали видеть. Я ощутила пальцы Декса, они заправили мои волосы за уши.
— Знакомо, — тихо сказал он. — Не так ли?
Я задумалась на миг и поняла, что это так. Хоть камеры были в машине, а мы сидели и просто смотрели на берег, дышали морем, слушали волны и ощущали песок, я вспомнила нашу встречу в часе езды южнее отсюда.
Я посмотрела на него, вспоминая, каким он был в ту встречу. Он был все еще в той же почтальонке, хотя теперь его глаза были темными и блестящими, а не маниакальными. Сигареты не было в его зубах, его усы были ухожены, и он не напоминал бандита. Это был все еще Декс, но мой. Было сложно осознать, что мы вернулись к истокам.
— Это приятно, — сказала я ему. — Странно. Но приятно.
— Прям как я, — сказал он, прикусил нижнюю губу и повернулся к берегу.
— Ты намного лучше, — сказала я.
Он кивнул с улыбкой.
— И куда страннее?
— Мы оба странные, если подумать. Но только ты понимаешь меня, когда я говорю, что видела жуткую леди в черном в магазине.
Он прикрыл глаза козырьком от солнца и посмотрел на песчинки, что плясали у его ног от ветра.
— Я начинаю думать, что гад, работающий там, считает психами нас обоих.
— Его зовут Пол, — строго сказала я, вспомнив безобидного хипстера, что работал в магазине на улице напротив нашего дома. — И, наверное, считает. Я просто делаю вид, что не вижу ее. Я делаю так со всеми.
Он взглянул на меня.
— Как часто ты их видишь?
Странно, но хоть мы с Дексом страдали от одного дара, были близки постоянно, мы не говорили о том, что видели. Я страдала в тишине, хотя он бы меня понял.
Я убрала прядь с глаз, размышляя.
— Хотя бы раз в день. В Сиэтле сложно понять. Порой призрак оказывается таким человеком.
Он упер локти в колени, сцепил пальцы.
— Ты боялась?
Я фыркнула.
— Конечно.
Это же призраки. Мы видели не щенят. Мы видели мертвых и знали, что у них есть силы убить нас. Конечно, они могли убить кого угодно, но когда находили тех, кто их видел, говорил с ними, становилось опаснее. Они хотели быть вокруг нас, хотели внимания, что так редко получали. Потому, когда мы ходили с Ребеккой, она не была в опасности. Она боялась, пару раз ей было страшно из-за того, что мы видели, но мы знали, что призраки не замечают ее толком. Она их не видела, так что не привлекала их. Порой я ощущала, словно мы с Дексом были призраками, и что нас видели только мертвые, а для нормальных людей мы были тенями.
— И я, — сказал он, глядя на серфингистов. — Я все думаю, что привыкну, но этого не будет. Порой я притворяюсь. Старик истекает кровью на дороге, люди идут мимо… и я почти могу притвориться, что он настоящий. Словно от этого лучше. Но я могу игнорировать это. А потом передо мной появляется женщина со сломанной шеей, мухи летят из ее носа, и… — он замолчал и поежился.
Я прижала ладонь к его ноге.
— Я знаю, о чем ты.
— И это бьет по лицу. Что я не нормальный. Потому я и побывал в психушке. И это не пропадет.
— Но есть лекарства, — тихо сказала я.
Он покачал головой.
— Ни за что, детка. Я видел свет. Я не могу спрятаться от него. Это я. Это мы. Никак иначе, нужно смириться, — он отклонил голову и посмотрел на меня. — Ты это знаешь. Мы против мира.
Мы замолчали, порой было слышно парящих чаек. Он был прав.
Он кашлянул и указал на дома вдоль пляжа справа от нас.
— Ты можешь представить жизнь тут через пять или десять лет?
Я смотрела на дома, они были большими, с просторными дворами и прекрасным видом.
— Конечно. Тут мило. Но для этого нужно быть богатой.
— Допустим, ты богата. И можешь жить, где угодно. Где бы ты жила?
Я сжала губы и с любопытством посмотрела на него.
— Почему ты спрашиваешь?
— Почему нет? Мы не обсуждали наше будущее… да?
Я сглотнула, бабочки появились внутри.
— Конечно, — продолжил он, — я спешно заявляю, что есть в твоем будущем…
Я посмотрела на него, на его ухо, где остался шрам после встречи с жрицей вуду в Новом Орлеане.
— Декс. Я набила для тебя татуировку. Я позволила тыкать меня иглой там, куда я смотрю каждый день, — я помахала рукой перед ним. — Конечно, ты есть в моем будущем. Только ты там точно есть.
Его глаза страстно вспыхнули, и он отвел взгляд.
— Тогда, если это так… где ты нас видишь?
Куда он клонил? Что хотел от меня услышать? Что через пять лет я хочу быть замужем за ним, с его детьми и садом? Я редко позволяла себе мечтать о таком… это не казалось возможным для нас, как бы мы ни любили друг друга.
— Я вижу нас… счастливыми, — робко ответила я.
— С шоу?
— Не знаю. Вряд ли. Этого мало, если ты понимаешь, — его взгляд говорил, что нет. Вот тебе и чтение мыслей. — Просто шоу сейчас как крайний вариант… но это начало чего-то, а не конец. Думаю, однажды мы будем делать что-то… важнее этого.
— А я?
— А ты будешь со мной. Не знаю, что будет, но мы будем делать это вместе.
— Нельзя считать дикий секс карьерой, Перри.
— Это чаевые, — улыбнулась я. — Но, думаю, нам суждено нечто большее. Я так всегда ощущала, с самого начала. Думаю, лет через пять или десять шоу будет воспоминанием. Страшным, порой веселым и важным воспоминанием, но о прошлом.