Декс отдал мне камеру снимать, и пока я делала это, он вытащил из кармана штанов швейцарский нож. Я сделала вид, что не замечаю, как напряглись его руки, пока он вонзил нож в край двери и попытался открыть ее. После пары неудачных попыток, на которые мы с Ребеккой беспомощно смотрели, он нашел место и, надавив, приоткрыл дверь. Она издала стон, и по нам ударил холодный затхлый воздух. Он окутал меня и наполнил холодом.
— Ого, — я отпрянула на шаг, но помнила, что нужно снимать.
— Что там, Декс? — прошептала Ребекка.
Он вытащил фонарик из другого кармана, сунул в рот и открыл дверь до конца. Он схватился за край стены и сунул голову в холодную бездну. Я видела свет его фонарика, что покачивался на бетонных стенах, и мне хотелось оттащить его, словно что-то могло напасть из тьмы и забрать его.
Он вытащил фонарик изо рта и повернулся к нам.
— Похоже, мы нашли желоб, — сказал он, громкий стук раздался в туннеле, эхо разнеслось, и мое сердце забилось быстрее.
Он направил фонарь внутрь и озарил одинокий прыгающий мяч, что прокатился мимо и пропал во тьме.
— Твою мать! — завизжала я, голос застревал в горле. — Нет. Нет! Плохой!
— Блин, — выругался он, безумно светя на стены. — Вы это видели? Блин! — он помахал Ребекке. — Посвети туда.
Хотя сердце билось в горле, я смотрела, как Ребекка шагнула вперед и отдала ему лампу. В тусклом свете коридора она совсем не боялась.
— Ты же это видела? — спросила я, моля взглядом. — Скажи, что это не только мы с Дексом.
Она слабо улыбнулась.
— Ты про мяч? О, я видела. Не верю, что мы тут одни. И не в сверхъестественном смысле. Кто знает, кто там наверху играет с нами? — мой рот раскрылся от ее нежелания верить. Она кивнула на камеру и продолжила. — Кстати, надеюсь, ты это сняла.
Я-то сняла, хоть с дрожащей камерой и ругательствами. Но это было там. Как бы ни считала Ребекка, было хорошо снять такое. Это не было доказательством, но если это напугало нас с Дексом, напугает и зрителей.
Я оторвала взгляд от материала, Декс нетерпеливо смотрел на меня.
— Что? — спросила я.
— Ты хочешь идти или нет?
После того мяча ответом было «конечно, нет». Но Ребекка была уверена, что все подстроено, а жестокая часть меня хотела показать ей, что она не права. И скепсис делал все не таким страшным. Наверное. Но не в этот раз.
Я глубоко вдохнула, пытаясь успокоить нервы из-за похода по длинному туннелю, где играл ребенок-призрак.
— Ты первый, — сказала я и, на всякий случай, добавила. — Ребекка, ты в конце.
Я думала, что Декс пошутит, но он был так отвлечен моментом, что даже не заметил.
Он указал фонарем на туннель, осторожно прошел в него, я держалась за его руку для равновесия. Войдя, он посмотрел на меня.
— Тут на фут или два ниже, чем ты стоишь. Немного сколько, так что осторожно. Я тебя поймаю.
Я не успела ничего сказать, он схватил меня за талию. Мой вес не смутил его силу, и он поднял меня и осторожно опустил рядом с собой.
— Спасибо, — сказала я, его сильные руки было всегда приятно ощущать на себе. Это почти отвлекло меня от ситуации, но не изменило того, что я стояла в давно забытом туннеле, через который увозили мертвые тела. Декс помог Ребекке забраться, а я осмотрелась. Тут было не больше пары футов в стороны, насколько хватало света. Ступени, на которых мы стояли, были из потертого бетона в сухих пятнах, и я надеялась, что это грязь и ржавчина. Рядом со ступенями был гладкий спуск для носилок. Стены были холодными и серыми, и я со странным облегчением увидела остатки граффити, кто-то оставил след, когда место было заброшенным. Если вандалы смогли, и я смогу.
Ребекка светила лампой, туннель тянулся вечность в обе стороны.
— Может, подпереть чем-нибудь дверь? — она тревожилась, и это меня испугало, а потом я вспомнила ее слова о клаустрофобии.
Декс осторожно забрал у меня камеру, а у Ребекки лампу. Он посмотрел на дверь.
— Она тяжелая и зацепляется за пол, видишь? — он указал на пол, где были следы двери. — Тут нет сквозняка. Все должно быть в порядке, — он посмотрел на меня, давая шанс уйти.
— Идем, — сказала я. — Не будем тратить всю ночь.
Он кивнул и направил камеру перед собой.
— Думаю, туннель идет по диагонали через все здание. Вершина должна быть над дальним углом западного крыла.
Я ощущала тьму по сторонам от нас, холод проникал под одежду. Я ткнула Декса в спину.
— Будем переживать об этом позже. Нам нужно на второй этаж, — я не забывала о мяче за нами, в конце желоба, и не было ясно, ушел ли за ним призрак.