Я сжала руку Декса и прошла к Олдмену.
— Что вас вернуло?
Он припарковался и поправил очки.
— Я на обеде. Хотел рассказать о девочке с рисунка. Я проверил в музее. Я не уверен на 100 %, но думаю, что прав. Оны была дочерью одного из врачей. Он начал там работать, чтобы быть ближе к ней. Доктор Ридли. Его дочерью была Шона. Он умер на год раньше нее, и ее перевели на верхний этаж.
— Как? — спросила я.
— Он упал, — просто сказал он. — Может, суицид, может, потому что не мог найти лекарство, и она умирала. Не знаю.
— Думаете, его вы видели тогда в халате?
Он молчал, вытащил фотографию из папки на пассажирском сидении.
— Я приехал показать это.
Я забрала фотографию и рассмотрела. Там улыбались мужчина и его дочь. У мужчины были зализаны черные волосы, он был в нарядном костюме с карманными часами. Девочка была такой, как я видела, ее волосы были накручены, а платье словно сшили из металлических нитей. Рождественская ель на фоне относила фотографию к декарбю. Я перевернула ее и увидела надпись «Доктор Тимоти Ридли и его дочь Шона, допущены 15 мая 1933».
— Завтра, но восемьдесят лет назад, — сказал Олдмен. — Я могу забрать?
Я закивала и отдала ему фотографию. Мне она не была нужна.
Он оглянулся на Декса.
— Простите, что помешал. Я думал, что вы осматриваетесь. Не знаю, что будет означать завтра в большой схеме событий, но история умеет скрывать важные события.
Он помахал на прощание, развернул машину и пропал за холмом.
Я шумно выдохнула, напряжение сдавило плечи, я прошла к Дексу.
— Это было странно, — сказала я, сунув руки в задние карманы джинсов.
Декс смотрел хмуро ему вслед.
— Как же он не вовремя.
Я нахмурилась.
— О чем ты?
Он вздохнул и встал со стенки.
— Не важно, малыш. Вернемся.
— В школу? — спросила я, помня, почему мы уехали.
Он кивнул, замер у дверцы и прикрыл глаза от солнца рукой.
— Да. Если это конец шоу, то это последний эпизод. Нужно отнестись к этому серьезно, поработать на славу. И сказать Ребекке.
— Думаешь, она разозлится? — спросила я, открывая дверцу и забираясь внутрь.
— Она не будет рада, но поймет. Она давно говорила мне повзрослеть.
Мы поехали к школе, и я спросила у него:
— Ты ведь делаешь это не из-за меня?
— Конец шоу? Конечно, да, — серьезно сказал он. — Ты — мой мир, Перри, и все. Для нас есть возможности куда больше. Что-то серьезное, нечто значимое, как ты говорила.
Я так говорила, но не думала, что Декс слушал. Мне не нравилось, что шоу конец, потому что он боялся за меня, потому что я хотела большего. Я не хотела жить с этой виной.
— Не вини себя, — он улыбнулся. — Я этого хочу. Я теперь я знаю, что и ты хочешь.
Мне было не по себе.
— Ты слышал мои мысли?
Красивый дьявол не ответил, а лишь улыбнулся.
— И я всегда тебя слушаю.
Мы вернулись в школу, припарковали джип, и Ребекка пришла с поля, Джоди бежала за ней.
— Перри! — воскликнула она, широко улыбаясь. — Дай увидеть!
— Ты о чем?
Она нахмурилась, посмотрела через мое плечо на Декса и быстро сжала мою руку.
— Татуировку!
— О, — я протянула неловко руку.
Она схватила мое запястье и показала Джоди.
— Вот, Джоди, это татуировка. Я говорила, что, кхм, у девочек они могут быть.
Джоди посмотрела на Ребекку, словно у нее было две головы.
— Ты теперь пойдешь в ад.
— Ладно, — Декс обошел машину, подняв руки в воздух. — Хватит с адом, юная леди, — он присел, чтобы быть на ее уровне, и посмотрел ей в глаза. — Не важно, что сказала Шона, но про ад говорить невежливо.
— А как говорить? — спросила она, глаза с любопытством сияли. Я видела, что Декс очаровал ее. Я не могла ее винить.
— Всегда можно подобрать слово, как я. Например, слюнтяй.
— Декс, — предупредила я.
— Или засранец.
Я вздохнула.
Он выпрямился и улыбнулся ей.
— Может, посылать всех к уткам? Утки милые.
Я шлепнула его по руке, а Ребекка сказала:
— Вы быстр вернулись. Что случилось?
— Встретили Гэри Олдмена, — сказала я.
— Актера?
— Прости, я про историка. Патрика Ротберна.
— Он похож на Олдмена.
— Иди к уткам, — мы посмотрели на Джоди, она гордо смотрела на Декса. — Это было не плохое слово, — она захихикала и побежала к друзьям, начавшим игру в вышибалу.
— Отлично, Декс, — я хмуро посмотрела на него. — Ее родители будут рады услышать это за ужином.
Он пожал плечами.
— Ничего не поделать. Просто аккуратно ходи к пруду в следующий раз.