– Прошу прощения, господин. У нас возникли сложности.
Септимус замедлил шаг. Я пошла дальше, но все прекрасно слышала.
– Речь о нападении на Мисраду, – тихо сообщила Дездемона. – Чтобы за ближайшие две недели нам собрать войска, понадобится отозвать отряды из арсенала.
Двери моих апартаментов распахнулись. На какое-то время я перестала прислушиваться. Передо мной была знакомая гавань, она же тюрьма.
– Ну так сделайте это, – с заметным раздражением произнес Септимус. – Мне нет дела до…
Я вошла.
Двери за спиной закрылись. Я расстегнула пуговицы на платье и сразу же плюхнулась на кровать, ожидая услышать до боли знакомые звуки. Четыре щелчка. Двери запирались на четыре замка.
Щелк.
Щелк.
Я ждала. Потянулись секунды. Шаги в коридоре стихли.
Впервые за эти недели мной овладело любопытство.
Я села на кровати, морща лоб.
Может, мне почудилось? В последнее время разум устраивал такие трюки. Возможно, два других щелчка я просто не услышала.
Я подошла к двери и заглянула в щель. Две тени загораживали свет, пробивавшийся из коридора. Два верхних замка, представлявшие собой обыкновенные засовы, были закрыты.
Два нижних остались открытыми.
Смачная фраза вырвалась у меня сквозь зубы.
Когда я впервые очутилась в отведенных мне покоях, я сумела открыть три замка. Только нижний – самый тяжелый – не поддавался. Но сейчас…
Отойдя от двери, я испытующе на нее посмотрела. Таким взглядом я оценивала противников. В груди вспыхнула искорка незнакомого, непробужденного ощущения. Искорка надежды.
Я могла открыть эти засовы и выбраться наружу.
За окнами по-прежнему была ночь, хотя уже близился рассвет. Стоило подождать восхода солнца, когда большинство вампиров расползутся по своим норам. Я вздрогнула, вспомнив о соседних апартаментах, хозяин которых мог вернуться в любую минуту. Вампиры отличались безупречным слухом. Попытайся я выбраться, когда он рядом, он бы об этом узнал.
Но… я ведь тоже следила за перемещениями Райна. У себя он оставался совсем недолго и зачастую возвращался намного позже восхода солнца.
Придется рискнуть. Ждать до завтра довольно долго, когда вампиры отправятся спать. Но не настолько долго, сколько ждал Райн.
И что потом?
«Змейка, ты знаешь этот замок лучше, чем кто-либо», – послышался в ухе шепот Винсента.
Я вздрогнула – всегда вздрагивала от его голоса.
Он, конечно же, был прав. Я не только прожила в этом замке всю жизнь. Я научилась перемещаться по нему незаметно для всех, включая и последнего короля ночерожденных.
Нужно лишь дождаться подходящего момента.
Глава четвертая
Райн
– Ну и паршивое зрелище ты устроил, – проворчал Кайрис.
– У меня другое мнение. Считаю, что все прошло совсем неплохо.
Кетура закрыла за нами дверь. Помещение, куда мы вошли, одновременно было слишком пустым и слишком беспорядочно наполненным, мешающим думать. Прежде здесь находилась библиотека, где хранились очень красивые, очень старые или очень дорогие вещи. Обычно они сочетали в себе все три свойства. Кетура приказала прошерстить бóльшую часть замка в поисках потайных галерей и переходов, а также возможных ловушек. Несчастным слугам пришлось освобождать полки от книг и манускриптов, прежде чем Кетура сочла помещение пригодным для совещаний.
Сейчас бывшая библиотека имела весьма неприглядный вид. Стеллажи вдоль одной стены пустовали. В углу высилась груда книг, которые не успели вынести. Длинный стол в центре был завален картами, бумагами и нужными томами. Здесь же стояли несколько стеклянных кубков, оставшихся с прошлой ночи. Их дно покрывала красная корка.
Винсент был у власти двести лет. Придется еще долго освобождаться от признаков его правления.
После окончания Кеджари я помчался сюда, объятый ужасом. Отвлекающих моментов у меня было с избытком: я держал в руках бездыханное тело Орайи, сами руки покрывала кровь Винсента, затылок жгла печать наследника, а на плечи давило это треклятое королевство. И все же я замешкался перед дверями замка, настигнутый воспоминаниями прошлого.
Возможно, это делало меня трусом.
Но двести лет – долгий срок. При Винсенте замок сильно изменился. Этого было достаточно для сокрытия самых жутких воспоминаний, наполнявших бессчетные ночи. Однако в некоторые помещения замка я так и не смог заглянуть, сколько бы себя ни заставлял.
Я вытащил стул и тяжело уселся, положив ноги на угол стола. Стул тихо заскрипел под тяжестью моего тела. Я запрокинул голову и уставился на потолок, серебряные плитки которого были украшены изображением хиажских крыльев. Брр.