– А где доказательство того, что среди пропавших вещей был именно бетил? – засомневался Ваня. – Ведь никто из присутствующих на даче даже не знал, что это такое… Сунули вместе с другим барахлом в какой-нибудь запасник и благополучно забыли.
– Замечание справедливое, – согласился Горемыкин. – По этому поводу могу сообщить, что все личные вещи Сталина, до сих пор хранящиеся в бывшем Музее Революции, впоследствии были подвергнуты тщательнейшей проверке с использованием новейших технических средств. К сожалению, результат оказался отрицательным… Проанализировав список лиц, предположительно причастных к пропаже бетила, эксперты выделили семь человек, чья дальнейшая судьба сложилась, мягко говоря, неординарно… Например, весьма недалёкий, хотя и исполнительный младший офицер в течение сравнительно короткого срока делает стремительную карьеру и достигает генеральского звания. Или простая подавальщица, не отличавшаяся ни внешними, ни вокальными данными, становится вдруг солисткой оперетты. Любопытно, не правда ли?
– Да я таких людей знаю предостаточно! – воскликнула Людочка. – И графоманов, превратившихся в популярных писателей, и недоучек, выбившихся в депутаты.
– Вполне возможно, что один из них и владеет сейчас бетилом, – пожал плечами Горемыкин. – Но это станет окончательно известно лишь после того, как вы пройдёте по всей цепочке родных и друзей, начиная от дедушек, стоявших на часах возле дачи Сталина, и бабушек, стеливших ему постель… И учтите, бетилом интересуемся не только мы одни. Собственно говоря, наше руководство зашевелилось лишь после того, как из агентурных источников стало известно, что к этому раритету проявляют интерес некие весьма подозрительные элементы.
– И кто это они, если не секрет? – сразу насторожился Цимбаларь. – Криминальные авторитеты?
– Пока неясно. Но в принципе это могут быть и японцы, возжелавшие вернуть императорскую святыню, и израильтяне, мечтающие соединить все бетилы в единое целое, и леворадикальные экстремисты, вынашивающие планы воссоздания сталинской империи. В любом случае надо быть настороже. Впрочем, не мне вас учить…
– А что известно насчёт остальных бетилов? – осведомился Кондаков.
– Официально их существование отрицается. Но, по слухам, примерно половина бетилов сосредоточена в Израиле. А иначе как бы горстка евреев смогла выстоять против непрекращающегося напора арабов? Вспомните войну Судного дня, которую сейчас изучают в каждой военной академии. Поначалу казалось, что с Израилем покончено. Все сопредельные государства, до зубов вооружённые новейшей военной техникой, нанесли внезапный удар. Пограничные укрепления были прорваны, водные преграды форсированы. Советские зенитные ракеты сбивали «Фантомы» пачками. В Синайской пустыне развернулось танковое сражение, по масштабам не уступающее Прохоровке. Конец уже приближался… А потом приходит известие, что израильская армия находится уже за Суэцким каналом, а египтяне и сирийцы, бросая военную технику, в панике бегут с поля боя. Разве это не чудо? – Со стороны могло показаться, что Горемыкин обращается к своему собственному туманному отражению. – Что касается других бетилов, то пара штук попала в Америку и ещё примерно столько же находится в Европе. Их конкретные обладатели нам неизвестны.
– Конечно! – с горечью произнёс Кондаков. – Все истинные ценности присвоил себе пресловутый золотой миллиард.
– А вы предлагаете раздать бетилы арабским шейхам и африканским вождям? – холодно поинтересовался Горемыкин.
– Ничего я не предлагаю, – сконфузился Кондаков. – Просто обидно… Кому-то всё, а кому-то ничего…
– Изменить ситуацию не в наших силах, – менторским тоном произнёс Горемыкин. – По крайней мере на данном историческом этапе. Элементарная логика подсказывает, что предпочтительнее водить компанию с теми, кто поймал удачу за хвост, а не с теми, от кого она отвернулась. Мы и так чересчур долго делали ставку на обиженных. Поэтому и сами оказались у параши…
– В нашу разработку поступят все семеро подозреваемых? – осведомился Цимбаларь.
– Нет. Такой объем работы вам не потянуть. Для поисков бетила создано ещё несколько оперативных групп, причём не только в нашем ведомстве… Но вам предоставляется одно маленькое преимущество. Назвав наугад любой номер от единицы до семи, вы сами выберете линию расследования.