Наутро я разрывалась между желанием свернуть чёрному курёнку шею или устроить на его глазах настоящий секс-марафон, чтобы показать, как это правильно надо делать. Ведь этот птенец посмел уснуть после второго – всего-то навсего! - раза. Я только-только успела утолить первую животную похоть и собиралась перейти к более подвижным играм, как наглец уже изволил сопеть в две дырочки, со столь невинной и ласковой улыбкой на лице, что будить его казалось невыносимым преступлением. Я же полночи не могла уснуть, выбирая: вытолкнуть заразу на коврик из императорской кровати и оставить там, позвать стражу и выставить взашей из дворца, либо оставить всё как есть, а с утра спросить по полной. В итоге третий вариант победил, вернее, я, банально задумавшись, уснула следом. Хотя сон мой был тревожным и прерывистым, - будущий смертник любил раскидывать конечности и отбирать одеяло, да и просто присутствие рядом постороннего не давало мне успокоится. Поэтому сейчас я, невыспавшаяся, лежала, щурясь под первыми лучами солнца и ждала пробуждения ничего не подозревающего смертника. Хотя, зачем ждать? Я плавным движением тихо перекатилась ближе к жертве, стараясь ничем не выдать своё намерение. Быстро перекинула через него ногу, но сверху не села - лишний вес вполне мог разбудить птенца раньше, чем хотелось бы мне. И всё же ресницы недоворона тревожно дрогнули. "Красивый мальчик", - подумала я, ласково проводя по линии подбородка и опуская ладони на желанную шею. - " Был". Пальцы медленно, практически незаметно для взгляда, начинают сжиматься на чувствительной коже. Вот уже ему тяжело дышать, руки конвульсивно дергаются. - Плохой сон, не так ли? - замурлыкала я почти неслышно. - Как будто… - Пальцы сжались сильнее. – Тебя… - Я наклонилась к стремительно бледнеющему лицу вплотную. - Кто-то душит? - Вопрос был задан уже в широко открытые от страха глаза. Тело подо мной дернулось, и я сильнее сдавила ему коленями бока. Руки мужчины схватились за мои запястья, но реакция слишком, слишком запоздавшая! Какой же из тебя воин, если ты не смог почувствовать прямую угрозу и банально дал придушить себя в постели?! В беззвучном крике открывается рот, еще пара слабых рывков, начавшие уже стекленеть глаза и... я резко разжала руки. Шумный, болезненный вдох, из его горла вырвался страшный кашель, будто легкие вырывались наружу. В инстинктивном порыве юноша одной рукой схватился за свою шею, другой прикрыл рот и попытался перекатиться на другую сторону кровати, но я все еще удерживала его тело ногами, до боли сжимая колени. Что ж, настроение сегодня я себе подняла.
Часть 2. Особенности королевской торговли
Видимо, паника всё ещё царила в голове глупого птенца, раз он поступил так. Ничем более его внезапный оборот я объяснить не могла. Пара мгновений - и вот, на кровати уже не человеческое тело, а бьющий крыльями ворон. Я без особых усилий схватила его одной рукой за голову, сжимая клюв, а другой прижала тушку. В комнате раздавалось приглушенное карканье: дурная птица даже сейчас пыталась вырваться. - Испортишь мне простыню из паучьего шелка, и всё твоё оперение пойдет мне на новую подушку, - прошипела я, чуть сильнее вжимая тельце в кровать. Угроза подействовала, а может, он просто вспомнил, наконец, где находится, и при каких обстоятельствах оказался тут, - ворон послушно замер у меня в руках. Лишь ритмично бьющееся под ладонью маленькое сердце и едва заметные вздохи говорили, что птица ещё жива, и находится в сознании. Выждав для верности еще секунд тридцать, заодно, давая юнцу вспомнить подробности прошлой ночи, я отпустила клюв и слегка расслабила вторую руку, позволив паникёру сложить крылья. Ворон из него был... странный и нелепый. Не чисто чёрный, как должно бы быть, а чёрно-подпалый, с явно заметными тёмно-коричневыми кругами вокруг глаз и такой же грудкой. Я даже ради интереса перевернула его на спину, не обращая внимания на возмущенный клёкот. Действительно, тёмно-коричневые перья, приобретающие более светлый оттенок ближе к хвосту. Да-а, мельчает род воронов, мельчает. Раньше таких даже в род-то не принимали, а теперь вот, на королевские приёмы тащат. Возможно, лучше было и не убирать тогда руки с его шеи - вира за такого курёнка будет небольшой, не обеднеет казна. Добить, что ли? Да не стоит, настроение у меня вполне благостное, нет необходимости переводить ресурсы, даже столь незначительные. Но и отпустить его просто так... толком даже не наказав? Перебирая возможные варианты, стала задумчиво оглядываться по сторонам. Взгляд зацепился за золотую узорчатую клетку, в которой раньше сидела какая-то райская птичка. Её мне подарили на один из дней рождения, и я всегда чувствовала в этом подарке сарказм. Проклятая птица была ярко-алой! Испепелила я этот подарок уже на второй день: утром смертница решила спеть, а голосок у неё оказался далеко не райским. Но пустую клетку я так и не убрала, тонкая работа неизвестного мастера смотрелась в моей комнате на удивление гармонично. Я с довольной улыбкой взглянула на притихшего птенца. Крупноват, конечно, но поместится! Закрыв заклинанием кованую ажурную тюрьму с нахохлившимся в ней вороном, накинула сверху еще и легкое покрывало, чтоб птица не маячила ни перед моими глазами, ни перед глазами служанок, которые точно придут убирать постель. На душе было, на удивление, легко. Даже предстоящие государственные дела и вероятные разбирательства с кланом воронов не слишком портили настроение. Можно было заподозрить, что тот бокал вина так и не успел выветриться, настолько странными были эти чувства. Чуть подумав, я раздвинула плотные шторы. Утреннее солнце ярко осветило комнату, а в воздухе повеяло едва заметными ароматами из дворцового сада. Подчиняясь внутреннему порыву, с детской непосредственностью прыгнула на кровать и, перевернувшись на живот, начала осматривать комнату, болтая в воздухе ногами. На полу неопрятной кучкой валялась моя юбка, а напротив, очень символично, расположились мужские штаны. Дополняли картину китель на стуле, корсет на столбике спинки кровати, и две пары живописно раскиданной обуви, мужской и женской. М-да, слугам даже угадывать не придется, что творилось ночью в моей комнате, пейзаж не оставлял простора для фантазии. С одной стороны, мне было плевать на их мнение, с другой, слава "черной вдовы", которая сворачивает шею своим партнерам после секса - это еще один камешек в мой огород, а их там уже и так на целый "сад камней" наберётся. До сих пор, правда, я была известна тем, что убивала претендентов на мою постель ещё до того, как смертники в эту самую постель попадали. Позвать, что ли, Базета, чтобы он, как всегда, прибрал? Нет, видеть эту постную маску с утра - то ещё удовольствие, и есть у меня одна идея... Через двадцать минут я, с непроницаемым выражением лица, дернула за шнурок для вызова слуг, висевший над кроватью. В комнате больше ничто не напоминало о недолюбовнике, разве что прикрытая клетка в углу, но и та в глаза не бросалась. В спальню, привычно суетясь, вбежали служанки. Одна подхватила мои сложенные на стуле вещи, две другие взялись за меня. Ежедневный утренний ритуал начался и никто, кроме охраны на стенах, не заметил магического вестника с посылкой, который летел в ближайшее ателье. Думаю, хороший мастер легко вычислит размер клиента по уже готовой одежде. А королевская печать явно ускорит работу. Рабочий день начался. Делегация от чернокрылого клана подоспела к обеду. Хотя, какая там делегация - трое калек. Сам Глава клана, несмотря на то, что выглядел достаточно самоуверенным и сильным мужчиной, судя по спешно подсунутой мне Базетом характеристике, был напротив, довольно мягок, нерешителен и полностью зависим от старших родственников. Сказывалось, что в детстве его отец практически не уделял наследнику внимания, погрязнув в жуткой междоусобице, сопровождавшей безвластие. Вторым гостем как раз был старый ворон-ветеран. Седой ёжик густых волос поблескивал сталью, а рассечённые шрамом бесцветные губы сжимались в тонкую линию, навсегда запечатав на немолодом лице недовольство. Вот с этим ископаемым придётся повозиться. Третьим в делегации, ожидаемо, оказался семейный нотариус. Беседа с Главой началась непринуждённо, от лица клана он заверял меня в "искренней" верности, делал дежурные комплименты мне и моим нововведениям. Двадцать минут словесных кружев и, наконец, в разговоре начали проскальзывать тонкие намёки на их недовольство. - Да, Ваше величество, жаль, что наш клан не столь многочислен, как в древние времена. И даже сейчас, когда, наконец, наступил долгожданный мир, мы продолжаем терять капли своей крови. Поверьте, мы, вороны, смогли бы сделать для Вас и империи гораздо больше