Она поставила книги на пол у стены напротив лифта, туда же сложила сумку и рюкзак. Затем снова вышла из подъезда и перетащила волоком две большие коробки к дверям. Выпрямилась, чтобы ещё раз открыть дверь магнитным ключом.
— Марыся! — послышалось с улицы. Вика обернулась на крик и увидела невысокую, полную старушку в забавной красной шляпке, которая шла по краю детской площадки с каким-то кулёчком в руках. Должно быть, внучку звала, которая убежала от бабушки на прогулке.
Вдалеке, на лесной дороге мелькнул велосипед и худощавая спина знакомого спортсмена. Через мгновение он скрылся за поворотом. Хотя почему знакомого, подумала Вика, они не представлялись друг другу, значит, незнакомого. Пусть так дальше и остаётся, у неё совсем не было желания с кем-то знакомиться, здороваться в лифте и у подъезда, ходить за чашкой сахара в ленивый выходной или что там ещё делают доброжелательные соседи.
Придерживая открытую дверь ногой, она по очереди затащила обе коробки в подъезд и, собрав, наконец, свои вещи воедино, вызвала лифт. Из двух поехал только один и, к сожалению, не грузовой. Пока зелёные цифры на табло медленно менялись от двенадцати к одному, Вика задумчиво рассматривала серые полированные стены с белыми прожилками в камне. Наверху её никто не ждёт, не встречает с вопросами, не складывает руки на груди с немым укором, не смотрит, будто в чём-то провинилась, и теперь должна угадать в чём. Там только пустота, пол, потолок, стены и даже мебели почти нет. Только свет из распахнутых глаз огромных окон. Мечта!
С трудом запихав все вещи и себя в придачу в лифт с риском быть зажатой дверьми, Вика нажала кнопку восьмого этажа. Невероятно тесно. Но зато смело можно сказать, что в новую жизнь она вошла с минимальным багажом из прошлого. По крайней мере, из материальных вещей, мысленно проговорила она сама себе. Это был неоспоримый плюс и именно таков был план. Никто не должен был догадаться, что она сбежала, пока не пройдёт достаточно много времени. Минимум вещей, незаметный отъезд и полная тишина — это её фора, время которое можно выиграть.
Вот и нужный этаж, холл, длинный коридор направо и две двери в конце, правая — её новая квартира. Вика дотолкала свои коробки как бравый муравей неподъёмную ношу и, не переводя дыхание, открыла входную дверь длинным, блестящим ключом. Внутри было тепло, даже душно, и невероятно светло. Просторная немного вытянутая комната с белыми гладкими стенами будет служить ей гостиной и кухней одновременно. Справа от входа небольшая тёмная комнатушка станет гардеробной комнатой или кладовкой, а две двери слева это ванная и её маленькая личная спальня.
В двух высоких хрустально-прозрачных окнах на противоположной от двери стене большой комнаты полоскалось на солнце нежно-салатовое море весеннего леса. Ветер весело перебирал тонкие верхние ветви с мелкими, совсем молодыми листочками. Как же здесь красиво, сколько свободы и воздуха в этом виде.
Вика захлопнула дверь ногой за своей спиной и заворожено направилась к окну. В прошлый раз она была здесь ещё зимой, в сером снежном феврале, и только в фантазиях могла представить, как это будет красиво теперь. А ведь впереди ещё май с его буйными красками и жаркое лето. Это зелёное море будет взрослеть на глазах, наливаться изумрудной сочностью июня, потом темнеть и покрываться августовской пылью, затем зажигаться жёлтыми фейерверками сентября, краснеть в угасающем пламени октября и исчезать, уходя в землю.
С этой высоты лес лежал как на ладони, будто стоишь на его берегу, и волны вот-вот захлестнут с головой. Где-то там, вдали, едва виднелись разноцветные высотки Москвы, ее шумные сверкающие по ночам улицы, блестящая лента реки и не иссякающая пёстрая толпа. Как она любила её и этот блеск, и как хорошо, что сейчас она так далеко.
От города и от него.
Вика открыла одну створку окна и вдохнула полной грудью свежий, чистый воздух. В маленькую душную квартиру ворвался ветер с запахами сырой земли, песка со строек и каких-то цветов. Сразу вспомнилось, что они проезжали аккуратные клумбы с первоцветами, это их запах, должно быть, забрался на такую недостижимую для цветов высоту. Ничего, скоро у неё будут и свои цветы дома.
И никто не скажет, что это грязь и сырость, что они не сочетаются с интерьером и выглядят как сорняки. Захочет, так вообще эти самые сорняки в горшках по подоконникам расставит. Посадит дома подорожник и будет залечивать им душевные раны.
В кармане куртки завибрировал мобильный телефон, Вика вздрогнула и закрыла окно. Сердце предательски ёкнуло перед тем, как она увидела номер на экране. Слава богу, это был не он. Не Ренат. Да и хватит уже бояться, что он позвонит. Не для того она новую симку завела, этот номер ему не узнать.
Вика спокойно ответила на звонок, это оказалась служба доставки с не самыми приятными новостями: та немногочисленная мебель, что ей удалось купить на оставшиеся деньги, приедет только завтра. Значит, сегодня придётся поиграть в спартанцев и поспать на полу, стол и стулья не понадобятся, всё равно в доме нет никакой еды, чтобы рассиживаться за ужином.
Мысль о еде напомнила ей, что надо бы включить электричество, тогда и холодильник заработает. Благо его и плиту Вика купила заранее, как и маленькую белую кухню. Теперь она в кредитах, как шамаханская царица в шелках, и выплачивать их будет вместе с ипотекой до старости или смерти от голода. Уж неизвестно, что случится раньше такими темпами.
Но это цена, которую она была готова заплатить. Вот сейчас растащит свои коробочки по углам и отправится изучать местность вокруг, должно же тут быть хоть какое-то маленькое кафе, чтобы слегка поужинать.
Дверь, коридор, лифт и вот Виктория уже выпорхнула из подъезда на улицу. Как же легко и хорошо ей было сейчас. В крови бурлила какая-то необъяснимая эйфория, и, казалось, не будь она взрослой и даже немного серьёзной на вид, поскакала бы по району вприпрыжку. Появилась даже шальная мысль забежать на детскую площадку и прокатиться на качелях с длинными цепочками. Такие ей всегда нравились в детстве. Раскачаешься на них, замрёшь, вцепившись в цепи, и глядишь только вперёд широко распахнутыми глазами: небо, земля, небо, земля. Дух захватывает.
Скорее всего, она даже немного улыбалась, пока порхала по улочкам между домами, но даже не думала об этом. На первых этажах жилых зданий Вика нашла пару небольших продуктовых магазинчиков и крохотную кофейню с несколькими столиками. Всё так, будто новое место жительства угадывало каждое её желание. И плевать, что слишком поздно для горячего кофе и сладкого пирожного.
Да, это бунт. Это восстание против тирании идеальных белых тарелок и идеальных блюд, стеклянных столиков, квадратно-бархатных диванов и наглаженных простыней. Да здравствует вредная еда и надувной матрас вместо кровати. Это теперь её сегодняшняя реальность и завтрашняя жизнь. Это всё то, что захочет она и только она.
Это тишина и бесконечный лес вокруг. Весь этот мир теперь принадлежал ей.
И даже мама не позвонит со своим вечным вопросом, когда свадьба.
Не знает мама новый телефон.
И свадьбы не будет.
Глава 2
Вика бы соврала, если бы сказала, что ей сейчас не было страшно. Было и ещё как. И страх этот был всё ещё неясный, сложный, смешанный из множества отдельных кусочков. И каждый из них был острым, режущим, с неровным краем, но все вместе они были лишь плодом её разума, хоть и причиняли при этом вполне настоящую боль.
Что будет, когда он поймёт, что она исчезла? Будет ли искать, звонить, спрашивать общих знакомых? Будет ли метаться по квартире и злиться, швыряя телефон в диванные подушки, будет ли сидеть, обхватив голову руками, и потеряно смотреть в пол? Пойдёт ли в их общую спальню, чтобы перерыть оставшиеся вещи и найти ответы? Будет ли страшно переживать или, наоборот, обрадуется, что наконец избавился от той, кем был вечно недоволен?
Столько разных сценариев Вика продумала, пока шла по улице домой, что начинала кружиться голова. Солнце уже почти село и становилось прохладно. Оно ещё плохо прогревало землю днём и, как только апельсиновый шар закатывался за горизонт, по-весеннему холодная почва сразу выстужала воздух вокруг. Лёгкая куртка уже почти не грела, и Вика попыталась занять себя мыслью о том, что сейчас вернётся в квартиру и оденется во что-то тёплое.