– Может, это ошибка? – спрашиваю я сама себя.
Кейт отвечает:
– Это мы узнаем, когда Майкл обнаружит нас здесь.
– Он будет зол.
– Даже не сомневаюсь.
В закрытом ящике мы не выдерживаем и часа. Выбираемся наружу, но не выходим из машины. Тут множество идентичных нашему ящиков, мешков с едой, военной формы и оружия.
Спустя несколько часов ангар открывается, мы с Кейт забираемся обратно в ящик. Я слышу громкий голос Майкла, он раздаёт приказы, получает коллективное: "Принято". И ещё до рассвета наша машина, как и несколько других, страгивается с места и уезжает за пределы защищённых стен Хелл.
Мы едем в город, где нет жизни. В город, который наводит ужас только лишь мыслями о нём.
Едем долго. Всё тело затекло. Мышцы ноют. Ухабистая дорога, становится ещё более неровной. Несмотря на всё это, я несколько раз впадаю в состояние дремоты. Периодически мы приоткрываем ящик. Кейт предлагает вылезти, но я боюсь. Боюсь, что мы уехали недостаточно далеко, и Майкл отправит нас обратно.
Машина резко останавливается. Как и моё сердце.
Что-то не так.
Прикрываю крышку и слегка толкаю Кейт в плечо. Она задремала в позе эмбриона.
– Чего тебе? – спрашивает она.
– Тихо. Машины остановились.
Вслушиваюсь в звуки, но не слышу ничего, кроме нашего дыхания и беседы голодных желудков.
Неожиданно ящик открывается, и мне в глаза светит фонарик. Луч переносится на Кейт, и тогда я вижу до невозможности злое лицо Майкла. Он прожигает меня взглядом. Поджатые губы и глубокое дыхание. Он одет в свою обычную черную военную форму. Облачён в жилет и увешан разномастным оружием.
Мне конец.
– Выходите! – приказывает он.
Я пытаюсь выбраться, но все конечности настолько онемели, что я еле как переваливаюсь через борт. Майкл не помогает мне, а это определенно говорит о многом. Он в ярости.
Кейт тоже выбирается, и сидя на полу машины разминает ноги, тихо чертыхаясь.
– За мной! – говорит Майкл, разворачивается, отодвигает брезент и спрыгивает с машины.
– Никогда не видела его таким злым, – шепчет Кейт, – только в общине аборигенов.
– Можешь не шептать, он всё равно слышит.
Выглядываем из-за брезента, и солнце ослепляет. Прикрываю рукой глаза, спрыгиваю с машины и вижу армаду из десяти машин. Шесть из них военные, четыре больше предназначены для перевозки продовольствия. В такой-то мы и прятались. Майкл идёт к самой первой машине и садится за руль. Мы с Кейт ускоряемся, у меня даже появляется мысль, что Майкл может бросить нас. Но он этого не делает. Мы забираемся в машину и садимся с военными. На переднем сиденье рядом с Майклом сидит мужчина, он бросает на нас беглый взгляд и спрашивает у Майкла:
– Это она?
– К сожалению, да, – отвечает он, и мы двигаемся с места. Майкл берет автомобильную рацию, зажимает канал и говорит, – Ральф, она здесь, отбой. Всем отбой.
Сижу, как сиротка, и вжимаюсь в сиденье. Чувствую себя поганей некуда. Я хотела поехать с Майклом, я с ним еду. А на душе скребут кошки.
Глава двадцатая
Джил
Дорога, города и ещё раз дорога.
Мы в пути уже три бесконечно долгих и утомительных дня. В машине, в которой мы с Кейт едем, практически все молчат, изредка Майкл даёт указания по рации. Иногда переговариваются военные, но в основном тишина.
Тишина и холод во всём.
Майкл так и не заговорил со мной.
Ни разу.
Ни единого разочка.
Он вообще тактично делает вид, что меня здесь нет. За маршрут, что нам удалось преодолеть, на нас напали дважды. Не мертвые. Они были убиты, а мы даже не остановились, чтобы проверить действительно ли это так. Ещё до того как твари появляются в поле нашего зрения, Майкл показывает знак Убийце, что сидит перед нами, тот встаёт, открывает люк в потолке автомобиля и отстреливает не мертвых из винтовки. Несколько чётких выстрелов, и путь свободен.
Мне и Кейт выдали бронежилеты, по два пистолета и по три запасные обоймы патронов, по четыре ножа и спички. Всё это было расфасовано в бронежилеты, с карманами на липучках.
Убийца провёл нам инструктаж в первую же остановку. Он рассказал, как действовать в той или иной ситуации. И главным его указом было всегда держаться рядом с ним или Майклом и беспрекословно выполнять приказы. Мы с Кейт коллективно кивали головой. Но было одно отличие в наших кивках и в выслушивании инструктажа, Кейт за весь монолог Убийцы даже не посмотрела на него. Он вёл себя невозмутимо, лишь в самом конце, мельком посмотрел на подругу и ушёл.