— Л’эрд Даггерти к вам присоединится или будет завтракать под кроватью? — глаза радаманца при этом светились весельем.
— Я обязательно у него уточню, Циран. Спасибо, — ответила, с трудом сдерживая смех.
Когда за слугой закрылась дверь, я рухнула на постель и захихикала в подушку.
— Смешно ей, — выбрался из своего укрытия припыленный коммодор. — Дожил! Прячусь от собственной прислуги под кроватью!
— Мог бы спрятаться в ванной, — осенило меня, правда, с небольшим опозданием. — Кто тебя просил туда лезть?
— В следующий раз обязательно так и сделаю, — буркнул Рейн. Взяв поднос, перетащил его на кровать и, тоже запоздало, возмутился: — А хотя нет! Чего это я вообще должен куда-то прятаться?! Я ведь в постели своей, а не чужой невесты. Поэтому в следующий раз ты меня из неё не вытуришь!
Какой грозный.
— А в следующий раз и не придётся. Я просто забаррикадируюсь изнутри. — Дабы пресечь новые возражения, сунула ему в рот кусочек сдобной, ещё тёплой булочки, прибавив к угощению утешительный поцелуй.
Мой коммодор сразу смягчился.
Тот день стал одним из самых светлых и радостных в моей жизни.
Позавтракав и надурачившись в постели, правда не так, как бы хотелось «надурачиться» Даггерти, мы отправились на прогулку по Старому городу. А вечером — на очередной приём, устроенный в честь дня рождения Радаманской Федерации.
До отлёта на базу я Трин больше не видела. Малолетняя поганка сразу после вечеринки у Онны смылась на несколько дней из города со своими друзьями. Наверняка такими же оторвами, как и она сама.
Последнее утро в Авийоне оказалось близнецом предыдущего. Конечно, баррикадироваться перед сном я не стала, но честно заперла дверь. А проснулась в объятиях радаманца. Рейн, разумеется, снова забыл надеть футболку и всё утро искушал меня своим обнажённым торсом, к которому так хотелось прикоснуться. И не только руками.
В общем, выходные с Даггерти стали нешуточным испытанием не только для моих нервов, но и моей силы воли.
В космопорт летела, чувствуя, как настроение с максимальной отметки медленно, но верно опускается к нулевой. Рейн тоже счастливым не выглядел. То ли из-за очередной пусть и короткой, но всё-таки разлуки, то ли из-за того, что в МВА я буду находиться во власти деспота Флара.
— В конце этого цикла у вас ведь будет выходной? — когда флаер спланировал на парковку, спросил Даггерти.
— Должен быть. Прошлый отменили из-за праздников, но про этот ничего не говорили.
— Значит, увидимся через две недели, — просветлел жених. — Пойдём, провожу тебя к терминалу.
Мне жуть как не хотелось с ним расставаться. И в то же время не терпелось увидеть друзей, посплетничать с Луорой и Нуной. И, конечно же, рассказать ребятам про Нэриана. Я так и не смогла выбросить из головы наше с Чейтом знакомство.
До отбытия шаттла оставалось ещё минут десять, когда подошли к терминалу. Дальше Рейну было нельзя, и мы стали прощаться. Проходившие мимо ребята, как и я летевшие на базу, с любопытством поглядывали на свою сокурсницу и обнимавшего её радаманца.
Но любопытнее всего стало Флару. Настолько любопытно, что он не смог пройти мимо и подошёл пообщаться. Как назло, великий и ужасный тоже возвращался в МВА последним рейсом, и мне не повезло стать свидетельницей весьма странного разговора.
— Привет, Дайлан.
— Привет, Рейн. С возвращением, — прозвучало как-то уныло.
— Спасибо. Что-то ты не особо рад меня видеть. За эти дни так ни разу и не объявился, — любимая усмешка Даггерти.
— Думал, тебе сейчас не до друзей, — мазнул Флар по молчаливой мне быстрым взглядом.
— Ну почему же? Могли бы все вместе куда-нибудь слетать, — и демонстративно обнял меня за талию. — Надо будет как-нибудь выпить нам с тобой. Расскажешь, как дела и что нового.