Горгулью с непропорционально большими глазами он заприметил еще несколько часов назад. Остальные горгульи игнорировали ее, впрочем, как и она их. Может эта уже нагнездовалась?
– Привет! Я аэронавт из Кангро! – Гай наконец подошел к большеглазой и похлопал себя по рукаву, на котором был вышит знак аэронавта.
«Вдруг они разумные? В своем роде, конечно! Поэтому проявлять дружелюбие будет не лишним», – думал он.
Горгулья вперила в него немигающий взгляд, а затем медленно подошла и преклонила колено.
– Вот умница! – Гай похлопал горгулью по шее. – Пойдем…
«Пойдем, воспользуемся корзиной аэронавта» хотел сказать он, поманив за собой горгулью, но эту фразу оборвала налетевшая на Гая Барбара. Он стремилась схватить его за предплечья, а тот отбивался как мог. Через минуту Барбаре удалось свершить задуманное и отнести орущего на латыни вперемешку с этвасским Гая, к лавовой реке.
– Зачем ты это сделала, тупая голова?! – кричал лекарь, глядя на ласково воркующую Барбару, стоящую рядом. – Только… только не говори, что я вторая сторона твоих брачных ритуалов! – гаркнул он, воздев глаза к небу. Скрежет, издаваемый собратьями, заставил Барбару отвлечься от хозяина и она принялась чистить клюв, поглядывая на приземлившуюся рядом горгулью, у которой были чересчур когтистые лапы.
Наплевав на горгулий, Гай бегал от одного берега каменного островка к другому, не решаясь приблизиться к огненной реке. Он всей кожей ощущал жар, исходящий от лавы. Жар был настолько сильным, что у лекаря слезились глаза, пока тот не догадался надеть гогглы. Он знал, что вскоре ему захочется пить, а источник воды слишком далеко. И он решил рискнуть: подпрыгнул и вцепился в задние лапы набирающей высоту горгульи. Последняя не ожидала подобной наглости, поменяла направление и приземлились на другом берегу лавовой реки. Теперь Гай был еще дальше от источника воды.
Лекарь издал нервный смешок и прислонившись к гладкому валуну сполз вниз, словно силы разом покинули его. С одной стороны булькала лавовая река, с другой высилась гора. Позади была еще одна – как раз та самая, которая коптила небо черным дымом.
«Разве что идти вперед… Или штурмовать гору!» – вздохнул Гай, обмахиваясь рукавом верхней части комбинезона, которую он, конечно же, снял еще там, в сквозной пещере. Лекарь подвинулся, чтобы поменять угол обзора, в бедро впился камешек. Гай опустил руку, чтобы убрать помеху и отдернул пальцы, больно ожегшись.
– Да что такое?! – воскликнул он и заметил боковым зрением, как по камням пробежало что-то маленькое и проворное. Наплевав на боль, Гай заглянул за валун и увидел желто-оранжевую ящерку. Это не был ее окрас, она действительно словно была сделана из подземного огня. Рядом промелькнула еще одна ящерка.
– Стрелы Юпитера! Все с вами понятно! – протянул Гай, берясь за врачевание очередного ожога. – Надеюсь, что впредь вы будете держаться от меня подальше…
Гая вновь перебили. На этот раз горгульи устроили гонку за одной из таких ящериц, а когда поймали, разорвали напополам и съели.
– Вам-то хорошо здесь: и еда и вода и развлечения! А я хочу к Элислае, но если вы доставили бы меня в Эндернерд, тоже не отказался бы, – проворчал Гай.
Он побрел вниз по течению. Огненные ящерицы все чаще попадались на пути, иногда Гай едва успевал отдернуть ногу, чтобы ненароком не раздавить одну из них. Меньше всего он хотел причинить этому миру вред. Флоре и без его участия сильно досталось.
«Интересно, что у них тут за оружие, если после его применения остаются такие мощные воронки? – думал он, поднимаясь по присыпанным пеплом ступеням. – Стоп! Ступени? Откуда?!»
Лекарь осмотрелся: загадочные ступени петляли меж камней и уводили куда-то наверх. Гай ускорился и выбежал на открытую площадку, похожую на ту, что он видел на берегу исходящей паром реки. Оказывается, что возле лавовой была точно такая же, только гораздо больше. По размерам едва ли не с две деревни Эндернерд. На самой площадке было несколько знаков, включая знак, похожий на кинжал. Гай не хотел задерживаться здесь и поспешил пересечь площадку, однако примерно на середине пути земля под ногами дрогнула и заставила его потерять равновесие. В воздухе взвился сноп темных «снежинок».