– Ну наконец-то ты очнулся! – до приоткрывшего глаза Гая донеслась фраза, сказанная знакомым энергичным голосом. Это была Лори, шеф Гая. – Ну где же ты пропадал? Произошел второй взрыв на гидроэлектростанции и мы так испугалась, что тебя принудили туда поехать. Ну знаешь, как это бывает: видят на улице человека с эмблемой лекаря, без лишних разговоров заталкивают в экипаж и везут на место происшествия?
Гай слабо улыбнулся. Лори ничуть не изменилась. Та же фиолетовая помада на губах, собранные в пучок светлые волосы и перчатки в сеточку.
– Как же тебе досталось! Весь комбинезон в крови, четыре сломанных ребра, столько ссадин и синяков! Скажи, тебя насильно где-то удерживали и пытали?
– Это… не важно, – Гай закрыл глаза. Как же приятно чувствовать знакомый запах госпиталя. Эти звуки, голоса – все казалось таким родным и таким далеким.
– Почему неважно?! – возмутилась Лори, всплеснув пухлыми руками.
«Потому что я не буду здесь жить!» – подумал он, а вслух спросил:
– Что там случилось… на дороге?
– Ты попал под кэб. Как ты мог быть таким беспечным?
– Не знаю, – кратко ответил Гай, закрыв глаза. Ему бы только добраться до родного дома!.. Точнее, до квартиры.
– Тебя запугали?.. Гай?
– Да. Запугали, – солгал он. – И я имею право ничего не говорить.
– Глупый мальчишка! Неужели что-то натворил! С плохой компанией связался?.. Ну как знаешь! – в сердца бросила Лори и, энергично стуча каблучками, вышла из палаты.
Лекарь поерзал, поудобнее устраиваясь на мягком матрасе и подушках. Желание вернуться в Твиндорр исполнилось, но счастья он при этом не испытывал.
«Удастся ли мне раздобыть смертельную дозу снотворного?» – лениво подумал он. У него уйма времени, чтобы обдумать самый лучший способ ухода из жизни.
Впрочем, задумка со снотворным не сработала, потому что внимание Лори и остальных коллег граничило с назойливостью. А после выписки и отправки домой, он решил придумать что-нибудь еще. В конце концов, он мог самостоятельно намешать смертельного зелья. «Алхимик» он или кто? В квартире все оставалось по-прежнему, за исключением того, что исчезли стеклянный шар и череп нишрукха. Два медных волоса, найденных на абы как заправленной кровати он бережно сохранил. Ему было больно от постоянных мыслей об Элислае.
Гая навещали друзья, расспрашивали о том, где тот пропадал столько времени. А Гай отвечал путанными, туманными фразами. К счастью, Лори не злилась на него, но, скорее всего, это была хорошая мина при плохой игре, так как после двух аварий, в городе наблюдалась настоящая нехватка лекарей. И даже такие безалаберные лекари как Гай Фокс, по мнению Лори, сейчас очень пригодились бы. Так что Гай возобновил лекарскую практику. Только он исполнял свои обязанности как на автомате, а мыслями был в Терме, в новом доме Кобуса и ждал возвращения Элислаи с очередного задания.
В выходной день, когда небо над Твиндорром окрасилось в бледно-голубой цвет, а сосульки заплакали слезами первой капели на пороге квартиры Гая возник Глетт.
– Я не с пустыми руками, – сказал он, махнув рукой, словно отметая все вопросы, которые хотел озвучить Гай.
– Заходи, – выдавил из себя лекарь, посторонившись.
Нелепо одетый альбинос зашел в квартиру с предметом, похожим на коробку.
– Для тебя не секрет, что на Флоре плохой климат, – начал Глетт, когда Гай захлопнул дверь. – Мы делаем первые шаги, учимся взаимодействовать с альбиносами «Квинты»… мы стараемся, но пока все образуется… Ну, а если по делу, то, в общем, – было видно, что ему трудно дается каждое слово, – мы были близки с Сцеволлой. И она… родила дочку. У нее талант и сила… Ты знаешь, что таких детей забирает «Квинта» или «Телос». Я не желаю ей такой судьбы… поэтому хочу, чтобы она воспитывалась у тебя и жила в Твиндорре. Ваши законы позволяют усыновлять детей. А у лекарей приоритет – я узнавал. Плюс я оставлю записку от имени «матери», чтобы не осталось сомнений. – Он сделал резкий жест и коробка, оставленная на ковре, послушно подлетела к столу. Элислай откинул темную сетку: внутри на одеяльце спал крошечный спеленатый ребенок – не больше месяца отроду. Девочка смешно шевелила губками во сне. Рыженький пушок на голове роднил ее с Элислаей, но личиком она была похожа на отца.