Глава 6. Отчаяние и морозные узоры
Когда информация от Бориса Ивановича достигла городских СМИ, она быстро распространилась по городу, как ледяные ветры, пронзающие улицы на Волге. Статьи и новостные вбросы рисовали образ Ксении не как защитницы культурного наследия, а как человека, стоящего на пути к прогрессу и благосостоянию горожан. Крохи недовольства, которые Андре Мартен вбросил в общественное сознание, превратились в снежную лавину, устремившуюся навстречу Ксении с полной силой.
Ксения стояла в своем кафе, ощущая тяжесть каждого заголовка на своих плечах. Опустив взгляд на экран ноутбука с открытой страницей одного из местных сообществ в социальных сетях, она морщила лоб, читая комментарии о себе. Кажется, ее любимый город, который всегда казался ей теплым и безопасным, теперь обрушил свой холод на нее.
— Не обращай внимания, — сочувствующе говорила Анна. — Толпа — она такая. Посудачат и на следующий день забудут. Просто делай свое дело.
— Знаю, но… — девушка вздохнула.
Колокольчик над дверью кафе отвлек Ксению от её мрачных мыслей. Андре Мартен вошел в зал со своей неизменной уверенной улыбкой.
— Ксения Сергеевна, я видел новости, — его голос звучал мягко, но каждое слово ударяло как ледяная крошка по коже. — Позвольте мне выразить соболезнования о… недопонимании гражданами ваших благородных целей.
— Вам нечего сожалеть, господин Мартен, — она смотрела на него исподлобья. — Вы отлично знаете, кто за этим стоит.
Что-то на мгновение промелькнуло в глазах Андре, но его взгляд тут же приобрел прежнюю твердость.
— Вы думаете, мы на вас давим, однако мир не черно-белый. Может быть, стоит задуматься о компромиссе? Я уверен, мы могли бы найти выгодное решение для всех. Вы уже давно не ребенок, Ксения. Пора оставить этот юношеский максимализм.
— Выгодное решение вы уже нашли, — процедила Ксения сквозь зубы, — репутацию моего кафе и меня лично вы уже затоптали в грязь.
— Сопутствующий ущерб, — сказал Андре, проигнорировав её гнев. — Я приглашаю вас поработать над решением вместе со мной. Но, признаться, я не ожидал, как много найдется людей, недовольных вашим активизмом. Может, проблема в вас? Не думали над этим?
Ксения чувствовала, как ярость и усталость боролись внутри нее. С одной стороны, она хотела бороться — включать камеру и прямо сейчас начать снимать ролик в ответ, устроить сцену, но с другой, найти в себе силы становилось всё сложнее.
— Слушайте, нет смысла выставлять меня злодейкой, — тихо сказала она. — Я лишь хочу защитить это место.
Андре слегка склонил голову, словно пытаясь изучить её, и на мгновение Ксения поймала в его взгляде что-то, чему раньше она не придавала значения — искру, отдающую необычным теплом.
— Поверьте, я начинаю это понимать, — признался он, и, казалось, в его словах не было притворства. — Давайте найдем способ преодолеть наши противоречия.
Ксения смотрела на него, и в её сердце промелькнуло невольное сомнение. Мог ли человек, который так безжалостно стремится к своим целям, сочувствовать ей — простой девушке, защищающей то, во что верит?
Раздираемая противоречиями, она облокотилась на стойку, словно ища опору в пространстве интриг и завоеваний:
— Разговор окончен на сегодня, господин Мартен. Но я не сдаюсь.
— Андре, — он очаровательно улыбнулся. — И, кажется, мы уже перешли на «ты». Послушай, Ксения, — вкрадчиво продолжал Андре, скользя взглядом по ее фигуре. — Прекрати свою кампанию. Я куплю особняк и превращу его в отель, а у тебя будут деньги для расплаты с долгами. Договорились?
Ксения ощутила холодное дуновение, словно ветер прорвался через щели в старых стенах кафе, и взгляд Андре снова показался ей ледяным, несмотря на плавность его тона. Он стоял перед ней, слишком уверенный в себе, готовый купить её борьбу за обещание золотых гор.
— Нет, господин Мартен, — ответила она твёрдо, в её глазах читались и непоколебимость, и усталость. — Мои убеждения не продаются. И особняк стоит большего, чем просто быть чьей-то собственностью. Он — часть нашей истории, нашего наследия.
— Ты не понимаешь… — начал Андре, пытаясь подобрать другие слова, но Ксения подняла руку, прерывая его.
— Понимаю, более чем вы можете себе представить. Знаете, я когда-то тоже мечтала купить этот дом, — ее голос наполнился меланхолией. — Но не для того, чтобы его разрушить. Я видела его ожившим, полным счастья и веселья, а не грудой камней на земле.