Космические Волки воевали всегда и вечно, где-то в огромной галактике, но каждый раз провозглашение грядущей битвы встречали одинаково. В точности как в дни, когда племена Фенриса ударяли копьями о щиты и извлекали мечи из ножен, одно-единственное слово касалось губ всех, кто слышал призыв Логана.
Блутхэйр.
Час Крови. Время войны. Призыв к оружию, столь же древний, как и язык, откуда пришло это слово.
Вести путешествовали быстрее Ньяля, так что, вернувшись в рунный зал, он обнаружил, что железный жрец Альдакрел ждет его у дверей в сопровождении свиты из слуг и оружейных сервиторов. Ньяль и Альдакрел обменялись молчаливыми кивками — за десятилетия этого ритуала всякая нужда в разговорах отпала. Железный жрец надел лишенный глазниц шлем; его броня пылала красным в честь верности Адептус Механикус Марса. Следуя его примеру, слуги-оружейники закрыли лица капюшонами с пришитыми масками. Альдакрел подал знак, и Ньяль открыл рунный замок, а затем отступил, позволяя войти железному жрецу и его помощникам. Сервиторы бессмысленно протопали за ним; их чувства заранее притупили хирургически, чтобы не подвергать воздействию психических эманаций, пронизывающих комнату.
Ньяль вошел и запер за собой дверь, пока Альдакрел и слуги занимались приготовлениями у стойки с доспехом, двигаясь легко без помощи зрения. Благодаря привычке они наощупь знали каждую заклепку, каждый сегмент и шов на броне Ньяля. Один сервитор встал за его спиной, чтобы взять меха и мантию, пока космодесантник раздевался, обнажая изрезанное шрамами тело, перевитое тугими мышцами. Под плотной, будто восковой, кожей лежал темный слой черного панциря, последнего из хирургических имплантов, что превратили его из воина-дикаря в космодесантника, достойного Адептус Астартес. Разъемы интерфейса брони выступали из плоти; блестящий металл чужеродно смотрелся на фоне бледной кожи.
Ньяль стянул сапоги и оставил их. Пройдя к доспеху, он развернулся лицом к костяному трону, где встретил осколок души Иззакара Орра. Сущность колдуна всколыхнулась. Здесь он казался словно ближе и четче. Золотистые искры энергии пробежали по рунным узорам; оружейная команда продолжала свое дело, не замечая психической активности вокруг.
+Все, что мы так стремились сделать, теперь скрывает то, что мы строили.+ Ньяль ощутил волну отвращения, хотя оно не исходило из его мыслей. +Суеверия и ритуалы заменили прилежную практику и выверенные церемонии. Ты столь же слеп по отношению к силам, которыми управляешь, как и марионетки, что одевают тебя.+
Ньяль промолчал, не желая говорить перед слугами железного жреца. Шипение отсоединяющихся пластин позади вернуло его мысли к настоящему моменту. Он поднял руки, разведя их в стороны, и слуги начали закреплять внутренние пластины, укрывая сперва торс, бедра и плечи.
+Ты можешь облачить тело в броню, но твой разум остается уязвимым, напыщенный шаман. Я слышал обвинения твоих предшественников, их лицемерные упреки нашим знаниям. Все вы только и можете, что греметь костями да бормотать в трансе. Не лучше, чем орки с их колдовством.+
Ньяль продолжал держать язык за зубами. Он не доставит Иззакару удовольствия насладиться его гневом. Он думал о бедах, что пали на Просперо за преступления его жителей, и это помогало не обращать внимания на оскорбления колдуна.
Основные части брони присоединились к утыканной разъемами плоти. Острые уколы подключения на миг обожгли нервы. В ушах зажужжало, внутри черепа отозвалась тянущая боль. По зрительному и слуховому каналам пошли волны помех — полная батарея сенсоров активированной брони еще не подключилась, и естественные и искусственные чувства вступили в конфликт. Ньяль оскалил зубы — по ушам ударил резкий дребезжащий резонанс.
— Звуковой канал входа включен, — прошептал он.
— Прошу прощения, Зовущий Бурю. Должно быть, его не деактивировали должным образом, когда мы в прошлый раз снимали твою броню, — поспешно извинился Альдакрел; его пальцы заплясали над контрольной панелью внутри вскрытой спины доспеха. Секунду спустя пронзительный звук прекратился.
+Каково это — смотреть в варп и видеть лишь невнятные тайны? Не замечать и краем глаза величественные просторы имматериума, целые миры возможностей, открытые Алым Королем? Когда Магнус направлял нас, мы пересекали радужный мост из ваших сказок и исследовали все девять миров и то, что лежит за ними. С Просперо легион Тысячи Сынов глядел на Вселенную, полную чудес, пока сыны Фенриса гадали по внутренностям и бросали резные кости. Мы сделали реальностью то, что вы считали мифами.+