— Мы не можем этого допустить.
— Согласен, — вставил Арьяк. — Как мы собираемся остановить Магнуса?
Ньяль не нашел ответа.
+Я не думаю, что у вас есть необходимые знания или достаточно воинов, чтобы вмешаться. Даже объединись вы с Булвайфом, если Алый Король добьется успеха, вам придется столкнуться с чистой силой эмпиреев и бесконечной ордой порождений варпа.+
— Мы найдем способ, — сказал Зовущий Бурю, обращаясь одновременно к Иззакару и Арьяку.
Ньяль прошел туда, где стая Каменного Кулака охраняла главные двери; по обе стороны от них стояли дредноуты. Странно видеть Волчью гвардию в таком месте — тронном зале Магнуса — в той же роли охраняющих двери, которую они исполняли в Клыке. Зовущий Бурю отогнал неуместные мысли. Его миссия, и в самом начале весьма маловероятная, теперь казалась почти невыполнимой. Угроза, которую представлял план Магнуса, куда важнее, чем спасение Булвайфа и его воинов.
Арьяк следовал за ним вплотную; его голос звучал напряженным шепотом.
— Возможно, нам не хватит сил, чтобы вмешаться, но мы можем удостовериться, что сообщение дойдет до Фенриса.
Ньяль подхватил новую мысль:
— Или даже дальше… до владыки Жиллимана и, возможно, до самой Терры. Попытки Магнуса завладеть Портальным лабиринтом угрожают даже Ультрамару и Тронному миру.
Прежде чем Арьяк успел ответить, наверху мелькнула вспышка света. Мгновение спустя громовой удар сотряс зал от пола до потолка. Что-то крылатое — явно искусственное и угловатое, а не демоническое или живое, — пронеслось следом, оставляя за собой яркие искры. По всему тронному залу воины в изумлении обернулись.
— Это что, «Громовой ястреб»? — спросил Арьяк, задирая голову, чтобы разглядеть мелькнувшую тень.
— Да нет, оно больше, — ответил один из Длинных Клыков.
+Неужели твои соратники не способны узнать «Грозовую птицу», когда видят ее?+
— Оно было серое, — сказал Ульфар, озвучив мысли Арьяка.
— Из отряда Булвайфа? — предположил тейн, глядя на Ньяля. Псайкер выглядел предельно сосредоточенным, устремив взгляд вверх, к гласситовому куполу, где пролетела неопознанная машина. Золотой иней — признак психической активности — покрывал его лоб. Он моргнул и перевел потусторонний взгляд на Волчьего гвардейца. Затем его глаза вновь сфокусировались.
— Да, — сказал Ньяль. Он зашагал к главным дверям, ударяя посохом об пол; Чернокрыл закружился вокруг воинов впереди. — Сюда.
Волчья гвардия, дредноуты и Всадники Бури собрались быстро, оставив караульные позиции и отойдя к Зовущему Бурю. Он взмахнул посохом, и двери распахнулись по его воле, ударившись снаружи о стены коридора. По обе стороны прохода тянулись арки, закрытые новыми дверями; узоры на металле переплетались над символом ока, образуя треугольники и шестиугольники. За ними лежало еще больше комнат, лишенных украшений и обстановки.
Дальний конец коридора преграждали огромные бронированные двери — на них ясно виднелись балки засовов, механизмы которых наполовину торчали из колонн по обе стороны двери. Стоило Волкам приблизиться, как с гудением ожили генераторы, и механизм ворот окружило золотое мерцание — продолжение силы, что окутывала вытянутую руку Ньяля. Лязгнули и заскрежетали шестерни, раздвигая в стороны тяжелые створы. Через проем ударил яркий солнечный свет, а вместе с ним — резкий грохот оружия.
За открывающимися створами виднелся далекий горный склон, окутанный дымом и туманом. Даже на таком расстоянии сенсориум Арьяка уловил вспышки выстрелов — двенадцать сотен метров, если верить показаниям авгуров. Отряд поспешил вперед, и причина яркого света стала очевидна: две бледные звезды висели между горизонтом и зенитом, по одной с каждой стороны. За вратами тянулся мост, или, скорее, дорога — прямая, как болтерный выстрел, и ведущая к горам.
Примерно на середине этой дороги группа воинов в синей броне удерживала оборону, укрывшись за выступами скальной стены; несколько разбитых доспехов уже лежали на твердом камне. Укутанные в мантии трупы дюжин культистов усеивали мост. Против них выступал отряд космодесантников, несущих знак Русса на серой броне, хотя ее оттенок немного отличался от доспехов тех, кто признавал командиром Логана Гримнара.
Над головой кружил штурмовой катер — больше «Громового ястреба», с оскалившейся волчьей головой на носу; его корпус покрывали золотые росчерки молний. Плазменный отблеск освещал броню сражающихся и полированный камень, к нему добавлялись вспышки лазерного огня и поток болтерных снарядов. На дальнем конце моста бушевало тяжелое оружие, скрытое за перестрелкой и рукопашными столкновениями по всей дороге.