— Ну и что, — я искренне не понимал, что он от меня хочет.
— Не узнал?
Серёга начал тыкать в височную область шлема, судя по всему, что-то должно было произойти. Старик ругнулся и ударил шлем о тумбочку. Неожиданно круглые линзы засветились багровым цветом.
— А теперь?
— Узнаю, — я сжал зубы так сильно, что свело челюсть. Мгновенно ярость перешла с пожилого бандита на защитный чёрный шлем.
— В том году люди моего нанимателя столкнулись с каким-то фраером в Зоне. Он одиночка. На нём был этот шлем. Положил всех, осталась только запись с экшен-камеры.
— А шлем он зачем оставил?
— Мой наниматель полагает, что специально. Это было объявление войны, и с тех пор влияние уважаемых людей в Зоне снижается. Он рыскает по Зоне подобно тени. Никто не может поймать, зато ему всё сходит с рук. Многих он убил, кого-то ограбил.
— Мне нет дела до ваших проблем в Зоне.
— Знаю, — Серёга ухмыльнулся. — Моему нанимателю известно две вещи. Первая – тебя в любом случае заинтересует этот человек, потому что вы с ним связаны уже много лет. Вторая – у тебя есть доступ к тайнику в Зоне, в котором хранится то, что нужно моему нанимателю. Теперь всё ясно?
— Ясно, — я немного успокоился и вернулся на стул.
Всё сказанное запросто может оказаться блефом, грязной уловкой. Чтобы я ещё раз ступил на эту проклятую землю?
***
Мы договорились встретиться поздней ночью на заброшенном полустанке. Я сидел на прохладной раскрошившейся бетонной платформе. От скамеек остались только криво спиленные железные штыри – дело рук собирателей чёрного металла.
Вокруг стрекотали сверчки, под одиноким и тусклым уличным фонарём роились мошки и мотыли. Чудо, что фонарь до сих пор работал. Под ухом пищали комары, недовольные тем, что не могут прокусить плотную ткань походного костюма.
В стороне послышался намеренно громкий кашель. Под свет фонаря не спеша зашёл человек в брезентовом плаще. Под капюшоном горел огонёк сигареты.
Без сомнений, то был мой проводник. Он вальяжно поднялся на платформу, подошёл ближе и сел рядом.
— Ты Лоцман? — проводник глубоко затянулся, резко выдохнул, издал мерзкий звук, предваряя смачный плевок под ноги.
— Я. А ты… Дирижабль?
— Дирижёр. Память подводит? — возмутился проводник и громко высморкался, обтерев пальцы с остатками добра о платформу.
— Рад знакомству, руки жать не будем.
— Ну как хочешь. Ты писал, что в Зоне бывал уже. Давно?
— Лет десять назад.
— Гонишь!
— Может быть, — ответил я и спрыгнул с платформы. — Что-то не так?
Тусклого света хватало, чтобы разглядеть скептическое выражение лица под капюшоном. И нежарко ему? Или так он хочет казаться брутальным и загадочным?
По всей видимости, скепсис проскользнул и на моём лице. Дирижёр поверил или сделал вид.
— Я таких ещё не встречал. Что же должно произойти, чтобы вернуться через десять лет? Немногие ушли и выжили на большой земле, в основном те, кто смог разбогатеть. Ты разбогател?
— Ага.
— А чего возвращаешься?
— Обеднел, — на этот раз бессовестно соврал я и медленно пошагал вдоль платформы. — Может, уже пойдём?
— Пойдём-пойдём. Только я впереди, — Дирижёр суетливо выкинул окурок и спрыгнул на землю.
От проводников через Периметр много ума не требовалось. Как мне показалось, его у Дирижёра столько и не было. Раньше проводники использовали связи на блокпостах, знания тайных троп и навыки разминирования. Но было это задолго до возведения огромной стены. Как обстоят дела в наши дни, я не знал.
На сталкерской пенсии жизнь внутри Зоны перестала меня интересовать, и любые упоминания вызывали лишь отвращение. А вот времени на подготовку и получение новой информации попросту не было. Бандиты сильно торопились, а я уже не мог им отказать, да и не хотел.
***
Прожектор почти поймал нас, но мы успели вжаться в землю. Пятиметровая бетонная стена возвышалась над взрытым гусеницами полем. И зачем здесь раскатывала тяжёлая бронетехника?
Новый Периметр обрёл плоть прочнее, чем хлипкая линия блокпостов, соединённых колючей проволокой, реальнее, чем пафосное сталкерское словцо. Несколько сот метров мы ползли вдоль стены и не поднимали голов. Тяжёлые рюкзаки тащили волоком за собой.