— Ты же не знаешь, почему я бегу. Это знаю только я и те, в Москве.
— Да, я не знаю. Но должно быть, это что-то очень важное, если они тратят столько сил и ресурсов, чтобы изловить одного человека.
— Он, — Кильчевский кивнул на Изенбекова, — тоже знает?
— Он, вообще-то, и просветил меня насчет тебя. Он имеет кое-какие знания и опыт. Не в той же… организации, что и ты, конечно. Но имеет представление о предмете. Я давно уже думал, чего ты делаешь в Одессе, а потом головоломка сложилась.
— Откуда ты его знаешь? Ему можно доверять?
— Никому сейчас нельзя доверять. Я и тебе не доверяю сильно, извини уж. Ты внимание слишком могущественных сил привлек на этот несчастный город. И что еще выкинешь ты или твои преследователи — никто не знает, и это пугает. И себе я не верю. Но меньше всех я не верю ему.
— Ты познакомился с ним здесь?
— Нет. Но он мне очень дорог и не советую его огорчать.
— Приехали, — подал голос Изенбеков, который уже давно не спал и слушал их разговор. Здесь поверни направо и держись вдоль забора.
Машина остановилась, они вышли из машины и их взору открылся ужасная картина.
На большой территории типичного маленького местечка, чуть больше села, но с несколькими этажными домами, виднелись пожары и стоял сладкий удушливый запас разложения. Чуть дальше, на площади, виднелась куча какого-то тряпья, над которым возвышались какие-то строительные леса. Троица отправилась в том направлении.
Когда они подошли ближе, то поняли, что никакое это не тряпье, а трупы людей. В основном старики, женщины и дети, мужчин почти не было. И никакие это были не строительные леса. Вернее, не совсем. Это были деревянные балки, сбитые с лестницами, к которым в разных позах гвоздями были прибиты тела. Они обошли вокруг этой горы.
— Как думаешь, сколько здесь?
— Трудно сказать. Не видно, как плотно они лежат снизу. Навскидку несколько десятков, может больше.
— Позже пересчитаем. Пошли.
Они отправились дальше. Трупы были не только на площади, иногда им попадались тела внутри домов. Наверное, убийцы, кем бы они ни были, согнали всех в центре, а потом принялись прочесывать и дома.
Они втроем ходили примерно полчаса, но так и не нашли никого живого. Только на околице, возле последних домов, были замечены какие-то люди, суетившиеся возле сарая. Изенбеков уже решил открыть по ним огонь, но Шемаков движением рука остановил его.
— Оставь. Это просто мародеры из соседних сел. Они пришли поживиться тем, что осталось, но, думаю, ничего ценного здесь они уже не найдет.
— В хозяйстве все пригодится. От вил до дверей.
— Да, они не очень смущаются видом убитых соседей.
Шемаков достал револьвер и пару раз выстрелил в воздух. Мародеры хотели уже открыть стрельбу в ответ, но, поразмыслив, решили, что связываться не стоит, поспешно вскочили на лошадей и умчались.
— А если бы они решили тоже пострелять? — спросил Кильчевский. Вот была бы глупая ситуация, их гораздо больше, чем нас и, думаю, вооружены неплохо.
— Тогда бы мы по законам военного времени разобрались и оставили их тела лежать в открытом поле.
— Ты расскажешь, что здесь произошло? Или мы будем дальше ходить в молчании?
— Что тебя интересует? Я знаю не сильно больше твоего. Сегодня утром поступило сообщение, что обнаружили полный трупов городок. Руководство меня отправило сюда, чтобы провести все необходимые действия, пока не пришли красные и не обвинили в этом нас.
— А это точно не мы? Сам знаешь, какие люди последнее время прибывали с севера. Вся шваль и сброд, которому я не доверил бы сапоги себе почистить.
— Нет, это не мы. Это я знаю точно.
— А зачем ты меня взял?
— Чтобы ты начинал приходить в себя. Скоро, думаю, большевики подойдут к Одессе, а ты в разобранном состоянии, не способный даже свою голову найти, недолго проживешь тогда.
— Спасибо. Так у тебя нет никаких догадок, кто это сделал? Может, это сами большевики, чтобы обвинить нас?
— Вряд ли.
Они вернулись назад на площадь.
— Тут, похоже, один евреи. Еврейское местечко?
— Да. Поэтому, я и не думаю, что это большевики. В ненависти к евреям они пока замечены не были.
Кильчевский присел на корточки и осмотрел осторожно головы нескольких тел.
— Смотри. У многих выстрелы в затылок и спины. Пули, судя по размеру отверстий, винтовочные.
— Да, и у многих, резаные раны, видишь?
— За ними гнались, похоже. Возможно, верхом.
— Возможно. Но эта погода, то снег, то оттепель, стерла все следы.
— Как, думаешь, развивалась ситуация?