С узких, иронично сложенных губ молодого человека сорвался еле различимый невольный возглас - восхищения или удивления. Он сделал шаг навстречу гостю, почтительно склоняя голову - тот в явном испуге шарахнулся назад, ткнувшись спиной в закрытую дверь. От толчка широкий шелковый капюшон свалился, открывая головку женщины: прелестное лицо несомненной уроженки Полуденного Побережья, прожившей на свете лет тридцать, но выглядевшей куда моложе. Черные густые волосы с вплетенной нитью жемчуга, темные влажные глаза в длинных, чуть загибающихся ресницах, точеный носик и яркие полные губки, сейчас поджатые в твердом намерении скрыть испуг - помимо того, что ночная гостья была ослепительно красива, в ней чувствовалась впитавшаяся в кровь привычка повелевать. А вот тайные свидания далеко за полночь явно не входили в число обычных занятий незнакомки.
- Госпожа моя... - приглушенный голос молодого человека, мягкий и вкрадчивый, прозвучал так неожиданно, что женщина вздрогнула и пламя лампы в ее руке качнулось. - Госпожа Чабела... Вам не стоит меня бояться - и вы это отлично знаете.
- Я не боюсь, Рейе, - женщина несколько раз глубоко втянула воздух, успокаиваясь. - Вернее, если я чего и боюсь, так не тебя, а самой себя и завтрашнего дня. Зря я это все затеяла! - с неожиданной злостью произнесла она. - Зря втянула тебя и всех остальных в мои дела.
- Если мне не изменяет память, ни во что вы нас не втягивали. Мы сами согласились оказать возможную помощь, - спокойно уточнил молодой человек. Он приблизился к своей собеседнице - на сей раз она не отшатнулась, - мягко извлек нагревшуюся лампу из ее ладони, и привычным движением подхватил соскальзывающий с ее плеч широкий плащ.
Женщина шагнула в пыльную гостиную, удивленно озираясь по сторонам - стройная красавица с прекрасной фигурой, особенно притягательной для ценителей пышных форм. Затянутая в скромное темно-лиловое платье со скудной золотой вышивкой, совершенно ей неподходящее и явно позаимствованное для этой ночи из чьего-то гардероба. Собственно, одеяние принадлежало Аните Вальдано, младшей камеристке зингарской королевы, девице благоразумной и умеющей держать язык за зубами, а кроме того, весьма схожей по росту и объемам с Ее величеством - и только поэтому Чабела рискнула обратиться к своей камеристке с диковинной просьбой: одолжить на вечер одно из своих платьев. Анита поклонилась, вышла и вернулась с ворохом фиолетовой ткани. Наряд перешел из рук в руки, и более между госпожой и фрейлиной не было произнесено ни единого слова.
«Милостивая Иштар, что же я делаю, что я делаю?» - эти слова королева Моря и Суши твердила, как охранное заклятие, и никак не могла подыскать достойного ответа. Пробираясь затемненными коридорами, обычно используемыми замковой прислугой, и прячась за колоннами от обходящих дворец гвардейских караулов, Чабела Альмендро пыталась убедить себя не совершать глупостей. Если она была недостаточно осторожна и исчезновение из собственных покоев не укрылось от чьих-нибудь не в меру пристальных глаз... Дела в последнее время без того идут из рук вон плохо. Нацеленный против Тараска Кофийца Совет Семи рассыпался после сражения под Демсвартом, мятежники Рокода разбиты, их предводительница схвачена и завтра будет казнена, у нее, Чабелы, почти не осталось союзников... Чабеле нечасто приходилось испытывать горечь поражения, но теперь, похоже, придется испить позорную чашу до дна. Зачем только она согласилась отпустить Золотого Леопарда? Пуантенец и его сюзерен, Аквилонский Лев, сейчас уже наверняка добрались до Тарантии, а она лишена двоих преданных друзей, способных защитить ее и вытащить из сложной ситуации. Ее нынешние позиции так слабы, так неустойчивы - и она собственными руками расшатывает их еще больше. Мать-хранительница, зачем ты только создала женщин такими влюбчивыми созданиями? Любовь оглупляет, Чабела всегда это знала... и ничего не могла с собой поделать.
Черные глаза с золотыми искрами, сверкающими в радужке.
Глаза Рейе из Рабиров.
Она пропадет из-за этих глаз - если уже не пропала. Если Тараск приставил к ней соглядатаев, ее репутация, без того изрядно заляпанная множеством допущенных промахов, украсится здоровенным несмываемым пятном. Смешки за спиной, расползающиеся сплетни, неизбежные поединки между ее свитскими и немедийцами... Рассуждая здраво, что ей стоит обождать до отъезда из Бельверуса? Она всегда умудрялась держать сонм воздыхателей на почтительном расстоянии. Что до законного супруга, тот прекрасно знает: их брак - уступка необходимости. Королева обязана выйти замуж, ибо Трону Золотой Башни нужен наследник или наследница. Королеве вменяется в обязанность делить ложе с мужем. Чабела могла точно перечислить дни и луны, когда она, скрепя сердце, ложилась в эту жуткую торжественную постель Парадной Опочивальни и молча ожидала, пока Оливерро закончит трудиться. Редкие случаи, когда он мог отыграться за всю нелепость своего положения. Он-то был от нее без ума, но Чабела мирилась с собственным мужем, как с наименьшим из возможных зол - тихий, покладистый, в чем-то даже сообразительный и умный. Оливерро не пытался взять над ней верх, кроме этих редких совместных ночей. Как назло, ей никак не удавалось зачать - стало быть, встречи в Парадной Опочивальне обречены на продолжение. Ее собственная постель в Ореховой зале, вопреки слухам, оставалась пустой и холодной - королева не опускалась до измен навязанному супругу.