Странно, подумала Пилар, со стороны он выглядит весьма пожилым человеком, но, похоже, на самом деле прожитые годы не очень-то сказались на его телесном сложении и здоровье. Да, он уже немолод, однако совершенно не походит на развалину, каковой пытается казаться. Когда он обнимал ее, девушка порой задыхалась, чувствуя скрытую в этом человеке незаурядную силу, и позволяя делать с собой все, чего бы ему не захотелось. Сухие губы, прикасавшиеся к ее лицу, шее, плечам и напрягшейся груди, обжигали, как падающие капли воска, ладони с мозолями, оставленными шершавой рукоятью оружия, скользили вверх и вниз по ее телу, изучая и даря невиданное прежде наслаждение. Пилар сдавленно застонала, уткнувшись лицом в плечо Хасти, когда его пальцы нежно коснулись ее возбужденного лона, раздвинув влажные бархатистые лепестки и на удивление ловко проникнув к укрытой ими маленькой жемчужине. Он не торопился, ведя ее за собой по извилистой тропке наслаждения - и то же самое происходило между ним и Иллирет.
В отличие от первого слияния, поспешного и яростного, утоляющего жажду после долгой разлуки, теперь они могли не торопиться. В давние времена начала знакомства их потянуло друг к другу не только из-за зова плоти, но и из-за постепенно разгорающегося единения душ, что для владыки Цитадели и его подруги-ученицы было гораздо важнее, чем желание просто оказаться в одной постели. Получить обычное мимолетное удовольствие от совокупления легко - всегда найдется кто-нибудь, готовый оказать тебе эту услугу, подарив несколько часов своего внимания. Научиться же соединять воедино не только тела, но и души - долгое, кропотливое, требующее внимания и терпения искусство. Иллирет не могла в точности ответить, удалось ли им овладеть этой странной наукой до конца, но была твердо уверена - порой на одно долгое драгоценное мгновение им удавалось добиться того, о чем многие только мечтают.
Как сейчас, когда она раскачивалась, напрягая и расслабляя бедра, приподнимаясь и опускаясь, чувствуя не только страсть пребывавшего в ней Эллара, но и безошибочно угадывая его мысли - струящийся поток умиротворенного покоя, восхищение ею, Иллирет... тающие, но все еще яркие воспоминания о Пилар Эстравадос, подарившей ему мгновения ослепительного и внезапного блаженства, память о встречах с другими женщинам... снова мысль о том, что она, Иллирет, не сон и не греза, но настоящая женщина из плоти и крови, которую он обрел и больше не потеряет... разгорающееся возбуждение и неразрывно связанные с ним ощущения - гладкость ее кожи и аромат волос, влажное тепло лона, сладость губ, привычка резко, по-лошадиному, мотать головой, отбрасывая челку, смех и гортанный крик удовольствия - все, из чего складывается ее образ в его памяти...
Впервые за проведенные здесь дни она была так счастлива, что ей захотелось непременно поделиться с кем-нибудь своей радостью. Крохотная часть сознания Иллирет огненной искрой взмыла над дремлющим озером и давно уснувшим лагерем, безошибочно отыскав нужного человека и нырнув в клубящееся облако его полудремы. Мысленное прикосновение разбудило его, однако глаз он не открыл, удивленно окликнув:
«Рета? Рета, ты мне снишься?»
«Снюсь, - подтвердила альбийка. - Я просто хотела сказать - я выполнила свое обещание. Спасибо, что заставил меня это сделать. Я сейчас с Элларом, и...»
«Так это вы двое мне спать не даете? - судя по голосу, Льоу старательно пытался не засмеяться вслух, разбудив соседей по палатке. - Я решил, это Конни и Айлэ. Я ведь иногда могу уловить, что думают или чувствуют люди рядом со мной. А то, что вы устроили... Мне уже начало мерещиться, будто я оказался третьим.»
«Может быть, когда-нибудь...» - проворковала Иллирет, поневоле создавая в воображении искушающую картину - себя в объятиях двоих привлекательных для нее мужчин.
«Не дразнись и не обещай невозможного, - после некоторой паузы сухо посоветовал Лиессин. Похоже, он сумел увидеть часть ярких образов, родившихся в мыслях ль'Хеллуаны, и они вогнали его в определенное смущение. - Я тут начал придумывать для тебя кое-что... Хочешь послушать? - и, не дожидаясь ответа, проговорил чуть нараспев: