Наделить жезл новыми свойствами можно множеством путей, но Александр всегда предпочитал алхимический. Не нужно менять наконечники или вырезать на жезле нужные руны – лишь оставить его на ночь в колдовском вареве, и состав сам пропитает древесину, неся с собою тайные смыслы.
«Кажется, все идет как нужно». – Чародей, заглянувший в каюту проверить, надлежащим ли образом текут все процессы, удовлетворенно кивнул. Льдисто-голубое зелье и не думало кипеть, однако алхимик все же убавил огонь – кто знает, сколько потребует поиск информации. Возможно, придется задержаться. На поверхности зелья проступили долгожданные светлые разводы; щепоть изумрудно-зеленого порошка – и эликсир, зашипев, изверг столб снежно-белого, обжигающе холодного пара. Идеально.
Синохари вышел из каюты, тщательно запер и заговорил дверь – в алхимии меры предосторожности лишними не бывают, – а затем двинулся по коридорам «Танатоса». Шаги отдавались гулким эхом.
Вскоре он прошел мимо каюты Семена. Дверь была приоткрыта, и Александр, не удержавшись, заглянул внутрь. Вампир, в прошлом адвокат, а в еще более далеком прошлом – лейтенант полка черных вивернов, медленно и со знанием дела потрошил на столе кролика, кажется, еще живого. Столешница была запачкана кровью и внутренностями. На лице кровососа было написано поистине экстатическое удовольствие. Взглянув на эту гримасу восторга, Синохари помимо воли содрогнулся и поспешил прочь, пока вампир его не заметил.
К тому что Семен физически не может без принятых в ордене жертвоприношений, Александр давно привык. Но вот мимика… к его мимике привыкнуть было невозможно. Ночные жрецы разработали комплекс техник, благодаря которым выражение лица и жестикуляция оказывали сокрушительное воздействие на психику собеседника, заставляя действовать наиболее выгодным для вампира образом. Когда Александр об этом узнал, он поинтересовался у Семена, что же в таком случае помешало адвокату выиграть процесс. Тот поморщился и ответил, что использование тайной практики в суде запрещено законом империи. Нарушишь – огребешь по первое число.
Размышляя о вампирах и о вещах, к которым невозможно привыкнуть, Синохари завернул за угол и нос к носу столкнулся с Эльринном, который шел откуда-то со стороны штурманской рубки. Баггейн открыл рот, собираясь что-то сказать… и тут звездолет ощутимо тряхнуло. Пол и потолок на какое-то время поменялись местами – не иначе как гравитационные чары дали сбой. По коридору прокатилась волна полупрозрачного цветного тумана, полного искр.
– Что… это было? – выдавил Александр, восстановив равновесие.
– Зиктейр стартанул, ясное дело! – хмыкнул баггейн, поднимаясь с пола. – Что, так и не привык к его манере полета?
– Это вторая вещь, к которой я никогда не привыкну, клянусь Одином, – хмыкнул чародей.
Гремлин, как обычно, сразу запустил все системы на полную, не заботясь о том, что об этом думают пассажиры. Аномальный туман, вечный спутник эффекта перенастройки, свидетельствовал об этом более чем красноречиво.
«А что с зельем-то стало?! – запоздало спохватился Александр. – Оно ж по правилам открытое должно стоять, небось вылилось все от такой встряски… Ну, Зиктейр у меня получит!»
Сдвинув брови, чародей продолжил путь в компьютерный кабинет. «Компьютерным» он был назван, правда, весьма условно. Занимающая две трети помещения ни на что не похожая установка была великой редкостью – по сути, эта безумная идея гремлинов все еще находилась на стадии разработки. Обычно ее называли попросту тизиастром – по аналогии. Многофункциональный алтарный артефакт, или попросту тизиастр, и впрямь служил далеким прототипом этого гремлинского чудища. Портативные треножники или стационарные конструкции из витой бронзы не шли ни в какое сравнение с монстром, к которому направлялся Синохари. Гремлинская версия тизиастра – настоящий компьютер, вычислительное устройство, основанное целиком на магических принципах, без технических вкраплений.
Как это нередко случается с прототипами, волшебный компьютер был огромен подобно первым ЭВМ. Вдоль стен тянулись замысловатые конструкции из драгметаллов и обработанных камней, тут и там виднелись многочисленные руны – выгравированные на пластинах или пылающие в воздухе. Все это добро кольцом охватывало кабинет, оставляя лишь небольшой проход к стоящему в центре креслу оператора. Пользу от великана, однако, трудно было переоценить. Достаточно уже того, что оно позволяло безопасно читать через Сеть магические тексты, не давая оккультному знанию уничтожить разум самонадеянного чтеца! Этим возможности чуда волшебной техники не ограничивались, и Александр не сомневался, что однажды тизиастры вытеснят все без исключения цифровые устройства.