- Не надо! Я денег дам! Сколько вам нужно?! Они сами виноваты, они моих собак потравили! Собачек моих! По десять тысяч за щенка! – мужчина отползал от Максима – Вы только скажите, кто настучал? Кто настучал, скажите! Кто эта сука?
Максим наклонился к дрожащему «хозяину» и, улыбаясь страшной улыбкой, сообщил:
- Никто. Понял? Никто. Мы случайно зашли.
Понаблюдал за меняющимся от осознания информации лицом и выстрелил. Поднял глаза на женщину.
- Здесь против вас никто и пикнуть не мог. Никто и не пикнул. – перед глазами мелькнули картинки: обнаженная девочка сползает с верстака, девушка пытающаяся встать среди обнаженных тел. Лицо Максима дернулось, - Вы все правильно делали. Кому-то правильно наливали, кого-то пугали, кому-то правильно давали. Наверное, и на церковь жертвовали. – Максим показал стволом на иконы. – У вас все было просто отлично. Мы. Тут. Случайно.
И нажал на курок. Кровь брызнула на иконы. Тело женщины с глухим стуком упало у кровати.
Ибрагим молча наблюдал за расправой. Максим кинул ему горячий ствол.
- Я за машиной. Спускайся вниз, скажи деду, чтобы собирал девчонок – в больницу поедем. И так всю конспирацию к чертям порушили.
Коновалец услышал стрельбу, и по его приказу группа вышла к дороге, чтобы в случае чего прикрыть отступление своих товарищей или же отбить их. Когда он обнаружил в угнанной машине четверых гражданских, он пришел в состояние бешенства.
- Срыв операции практически неминуем! – орал он, - Вы забыли, что мы находимся на вражеской территории? Вы понимаете, что после того, что вы там устроили нам нужно немедленно уходить? Немедленно! На чем прикажете?! Может быть, у вас автобус есть? Или, к примеру, вертолет?
- Господин военный! – подал голос дед. – Автобуса нет, но фура есть.
- Фура? – Коновалец заинтересованно поднял брови.
- Фура. Большая. – дед показал руками, - Уже неделю стоит у Нестора Павловича покойного на заднем дворе, на лесопилке. Архаровцы его на шоссе фуру вроде как с лекарствами и провиантом для местной военной части взяли.
- Украли что ли?
- Ну. Солдатиков закопали тихонечко, а фуру привезли и у нас поставили.
- Показывай, дед. За бабами тут присмотрят пока. Вон целых две няньки. – Коновалец указал на Ибрагима и Максима.
Через час фура рычала двигателем у дороги и в нее запрыгивали бойцы.
- Смотри-ка – патроны! Гранаты!
- Хороши «продукты»! Тут на повоевать от души хватит!
Ибрагим глянул в прицеп фуры.
- Похоже, крестник Москвича как раз собирался расширять штат. Вовремя мы зашли. Упокой Господи его, паскуду, с миром.
Спецназовцы постелили на пол фуры и на ящики походные пенки и спальники, чтоб сильно не трясло, а гражданских, вместе с заботливо укутанными в утащенные из дома Нестора Павловича одеялами девчонками, положили на заднее сидение «Нивы».
За руль фуры сел Соловей, за руль «Нивы» посадили Ибрагима. Рядом сел Максим. Коновалец обошел колонну, осмотрел все, попинал колеса и остался, как всегда, недоволен. Залез в фуру, погрохотал там чем-то и вылез с двумя армейскими АН-94 и двумя пистолетами Ярыгина. Бросил их Максиму на колени.
- Под ноги положи. На всякий. Перед въездом в город – сдашь обратно.
- А почему Ибрагиму «Шизу» нельзя?
- Потому, что «Шиза» - оружие спецназа. Нехер светить, что тут спецназ ездит. Понял?
- Понял.
Коновалец наклонился к Максиму и тихо, так, чтобы бойцы не слышали, сказал:
- Ну, ты так, ничего оказался. Не полное говно. Но надо было пользоваться «Вулом», чтобы тихо все было.
«Не полное говно» посмотрел Коновальцу в глаза и спросил:
- Еще не жалеете, что винтовку испортили?
- Не борзей. Снайпер спецподразделения из тебя все равно никакой. Выдержки нет. Из всех твоих талантов видно пока только то, что везучий и к людям в доверие хорошо входишь. А это – уже немало. Будь доволен. Ладно - все. Побазарили и хватит. Рации в уши! – крикнул он – По машинам!
Когда машины уехали, из домов в деревне стали выбираться люди. Заходили в дом Нестора Павловича, выходя, качали головами и цокали языком. Крестились. А еще через пятнадцать минут дом Нестора Павловича ярко полыхал.
До Новосиба было примерно два часа дороги. Через полчаса, когда с колейной выехали на грейдер Ибрагим спросил:
- Дед! Ты зачем у Нестора Какеготамовича, собак отравил?
- Он их вечером из клеток выпускает, чтоб дом сторожили. А забор-то - низкий! Они ко мне и повадились. Сначала кур подавили, потом в свинарник залезли. Я и к нему ходил и к супруге. Так, говорю, и так – потрава у меня. А они мне: забор, надо, говорят выше делать. А сам мне все: продай, мол, свой участок. Мне, говорит, надо. Я его куда подальше. Не побираться же идти? Забор поставил, так его чучмеки в тот же день его трактором протаранили. Я опять к нему. В суд, говорю, подам. А он говорит: будет тебе сейчас суд, как будто у государства других дел нет. Ну, я и согрешил. Пришли они ко мне, вдарили раз-другой, а я, старый дурак, им говорю: внучек бы постеснялись - они ко мне из города приехали, все людям расскажут. Вторую ночку уже мучились, когда вы пришли.