— Мне ничего не известно! — горячо перебила Нириэль. — Расскажи, ради Светлого Творца! Мы находимся в полном неведении! От этого с ума можно сойти!
— Не знаю, насколько я вправе. Если в общих чертах — мы на грани большой войны. Удастся ли затушить это пламя, пока оно не разошлось в огромный пожар? Я очень на то надеюсь.
С содроганием Нириэль подумала, что быть пленником в военное время куда более опасно, нежели заложником в мирное. Не окажется ли решение разделить участь сородичей роковым?
Несколько мгновений Ривендор молчал, затем продолжил:
— Если откроется правда об участии Шенгара в убийстве принца, большого кровопролития точно не избежать.
— Не беспокойся. Я буду молчать.
— Именно об этом я хотел тебя попросить. Возможно, пути наши более не пересекутся. Поклянись, что никогда и ни при каких обстоятельствах не откроешь этой тайны!
— Не говори так! Светлый Творец, конечно же мы еще увидимся, и не раз! Я же знаю, что ты никакой не предатель! Лишь нелепые обстоятельства… Которые я сама и спровоцировала! Матерь Звезд, я виновата за то, что ты оказался в безвыходном положении!
— Просто поклянись, Нириэль. Это будет лучше любых извинений. И не бери на себя лишнего.
— Хорошо. Если это так важно для тебя, я клянусь. Правду о том, кто нанес принцу смертельный удар, я не открою никогда. Во имя Светлого Творца.
Напряженное выражение, не сходящее с лица Ривендора, разом сменилось облегчением.
— Благодарю тебя, сестренка. Теперь я спокоен.
— А я теперь нет, — вздохнула Нириэль. — У меня плохое предчувствие. Почему-то мне кажется, что нас, помимо воли, вовлекает в события такого масштаба, что жизнь одного ничего не значит по сравнению с ними.
— Похоже на то, — пожал плечами Ривендор.
— Нет, ты СЛИШКОМ изменился! Как можно быть таким равнодушным?! Почему все это происходит с нами? Почему должны быть две противоборствующие стороны, и принадлежность тебя к одной из них определена заранее? Я вовсе не желаю зла нашему народу. Но Мардок, Шенгар, его брат, другие урук-хаи — почему они должны быть нашими врагами?
— Быть может, все еще обойдется. Еще не поздно договориться. Орки не хотят войны. Для эльфов это тоже не самый желательный вариант.
— Будем надеяться на то. Светлый Творец, я еще думала, что безвестие пробуждает тревогу! Но от таких новостей стало еще хуже!
— Будем надеяться, — механически повторил Ривендор. — Тебе надо вернуться до того, как придут остальные из рудника.
— Ты прав, — согласилась Нириэль.
Дышащая холодом пасть пещеры показалась эльфийке воротами к Тропам Тьмы, куда попадают после смерти слуги Темного Лорда. Сколько еще времени пройдет перед тем, как ей снова удастся увидеть небо и солнце? И придется ли их увидеть вообще? Нириэль старалась не думать об этом, но зловещие мысли не сдавались так просто. Сердце эльфийки тяготило предчувствие неумолимой беды. «Быть может, все еще обойдется». Просто расшалились нервы.
ГЛАВА 4
«Он здесь», — заключил Шенгар, разглядывая вереницу всадников, проходящую прямо под ним. Многие дагары были светловолосы, но этот серебристо-пепельный цвет никак не мог принадлежать человеку. Так же, как красные тона однозначно выдавали орков, ярким золотым и серебряным отливом наградил Светлый Творец своих любимцев эльфов.
Шенгару удалось разглядеть еще нескольких обладателей волос неестественно чистых, светящихся оттенков. Особенно высовываться он все же не рисковал: оглянись наверх какой-нибудь любопытствующий дагар или эльф, он мог бы с удивлением обнаружить среди листьев широкую орочью физиономию. К счастью, всадники целеустремленно двигались вперед, спеша миновать опасную лесистую местность. К еще большему счастью, не обладали они и тонким обонянием, способным различить соглядатая по запаху.
После шести десятков Шенгар сбился и плюнул на затею узнать точное количество врагов. Кажется, он успел сосчитать меньше половины.
Наконец, всадники внизу закончились. Некоторое время трое орков продолжали молча вжиматься в ветки, задерживая даже дыхание. Наконец, Шенгар оглянулся на товарищей.
— Вот влипли-то, — прошептал он одними губами.
Похоже, идея со взятием языка безнадежно запоздала. До реки всадники успеют добраться всяко быстрее их. А значит, попасть обратно к своим можно уже не мечтать. Ни с пленником, ни без него.
«Вот она, неприятная особенность пребывания лидером», — подумал Шенгар. Оба спутника глядели на него полным надежды взором, в котором читался один вопрос: «Что нам теперь делать?»