— Орог! Шенгар! — воскликнул он, радостно улыбаясь. — Наконец-то! Другие кланы снялись еще неделю назад, но мне удалось уговорить ребят подождать. Кое-кто уже не верил, что вы живы, но я-то знаю — вас так просто не возьмешь!
— Спасибо тебе, Гарт, — искренне поблагодарил Орог.
«Гарт тоже окажется на моем пути к главенству над кланами», — холодея подумал он. Ему хотелось упасть на землю и кататься по ней, крича и раздирая лицо когтями. Как только его мечта начала обретать реальные очертания… Почему, почему все оказалось так сложно? Гарт прекрасный товарищ и хороший вождь. Даже в других кланах к нему относятся с симпатией. Если когда-нибудь встанет речь об избрании верховного вождя, Гарта вспомнят все. Более того — он умеет заглядывать на шаг дальше вопроса, чем клан будет набивать завтра брюхо. Когда Орог поднял вопрос о разведке земель по ту сторону пролива, Гарт поддержал его первым. Если бы только он мог глядеть не на один, а на несколько шагов…
Южный берег давно скрылся за кормой, и впереди черной полосой уже рисовались негостеприимные Северные Пустоши, когда Орог, поборов мрачный настрой, обратился к вождю:
— Знаешь, Гарт, а мы ведь не сказали самого главного. Мы видели эльфов. Целый город.
От такого известия вождь едва не выронил весло из рук.
— А ну рассказывайте, — потребовал он.
И Орог рассказал. Причем слушали его, разинув рты, не только старшие товарищи, но и младший брат, которому он настрого приказал помалкивать об увиденном. Повествование отличалось от реальности не меньше, чем собственные охотничьи истории Шенгара, о которых он уже и сам не помнил, как оно происходило в действительности. Но Орог! Он говорил такое, отчего волосы дыбом вставали на голове. Эльфовский город, конечно, был пренеприятным местом, но…
А еще Орог дважды «ошибся», пересказывая дорогу. Когда он закончил рассказ, лицо Гарта сделалось совсем хмурым.
— Придется собирать Совет раньше времени, — заключил вождь.
ГЛАВА 3
Большой костер ярко пылал, освещая скалы, сходящиеся естественным амфитеатром к центру ровной площадки. Ближе к огню сидели пять старейшин — последних свидетелей эпохи Темного Властелина. Но уже никакое тепло не могло отогреть их прозябших за много столетий костей. Самым неприятным в этих стариках были глаза. Злые, горящие ярче любого пламени — казалось, они вобрали в себя всю ненависть и безумие древних времен. Выше, на скалах, расположились вожди одиннадцати орочьих кланов, обитающих на Пустошах. И уже совсем далеко, за пределами освещенного круга, мог наблюдать за собравшимися любой желающий.
— До сих пор не могу поверить, что нас сюда пригласили, — прошептал Шенгар на ухо названному брату.
Обсуждение, тем временем, приобретало все больший накал.
— Эльфы — наши древние враги! — кричал и брызгал слюной Шууги — старейшина клана Ночные Тени. — Мы должны тотчас же собираться в поход! Сражаться, пока они все не передохнут!
— Передохнут, да?! — ехидно шипел вождь клана, его родной внук. — И который из добрых духов соизволит преподнести нам такое чудо?!
— Трус! — рявкнул Шууги, срываясь на визг. — Худосочный приплод человечьей полукровки!
— Сушеный мешок костей!
— Угомонитесь! — старейшина Тарш стукнул о землю клюкой, габаритами способной поспорить с людской палицей. — Мы здесь не историю вашего рода обсуждаем! И не то, что нынешнему поколению Владыка бы и чистку отхожих мест не доверил! Это без всякого Совета очевидно!
Из груды меха напротив Тарша высунулась дрожащая костлявая рука. Вслед за рукой показалась голова с жидкими белыми волосами. Голова принадлежала Берку, по сравнению с которым остальные старейшины могли сойти за крепких мужей среднего возраста.
— А как же так, — засомневался старик. — Война без воли Владыки? Как же оно можно?
Тут уж не выдержал Шууги:
— Может, еще подождать, пока длинноухие сами придут?
Гарт простер над собранием руку, и его звучный голос разом накрыл площадку.
— Без Владыки как-нибудь справимся, — сказал вождь Когтей Ужаса. — А вот без оружия чтоб воевать, я такого не слыхивал.
— Твои прадеды, щенок, рвали длинноухих голыми… — завел Шууги привычную песню — и ворчливо затух под властным взглядом молодого вождя.
— Рерки! — окликнул Гарт.
С места поднялся старейшина Рерки по прозвищу Одноглазый и вытащил в освещенную часть круга большой сверток. Глухим бряцаньем из свертка посыпалась куча железа, видавшего лучшие времена. Иззубренные, тупые мечи, едва годные в перековку; изъеденные ржавчиной наконечники стрел. Треснувшее копье на истлевшем древке. Несколько разрозненных частей доспехов. И даже самострел с лопнувшей дугой и пришедшим в негодность механизмом.