В августе начинались бесконечные летние дожди. Когда показывалось солнце, Катя до изнеможения играла в бадминтон с соседской девочкой-ровесницей, которая занималась конькобежным спортом. Спортсменке доставляло удовольствие гонять Катю как сидорову козу. Видя, что она не сдается и иногда даже делает удачные удары, спортсменка злилась и метко посылала волан в гущу крапивы. Катя в трикотажном коротком платье отважно отправлялась за воланчиком, хотя крапива нещадно жгла голые ноги, оставляя красные пятна и волдыри. Но Кате удавалось скрыть подступающие слезы, и они снова играли…
Теперь она часто вспоминала детство – здесь, в доме на Николиной Горе.
Перед тем как вернуться в дом, Катя еще раз оглядела кусты сирени. Через две недели она собиралась пригласить садовника, чтобы привел в порядок кусты, почистил небольшой пруд. Что, если дать ему задание обрезать похожие на ржавчину сухие соцветия? Ее беспокоила эта неминуемая ржавчина вместо любимых цветов, которая словно символизировала увядание и тлен после быстрого цветения.
Катя бережно отломила три веточки сирени, чтобы аромат стоял и в доме. Спрятала в них лицо и пообещала себе, что не даст непонятно откуда взявшейся тревоге, как ржавчине, разъесть ее жизнь.
В гостиной Катя села за круглый стол, покрытый тканой скатертью с изящным кружевом понизу, и взяла в руки фотографию: они с Соней год назад, на школьном выпускном. Мать и дочь, но не знай этого – две сестры, старшая и младшая.
Катя держала в руках эту фотографию в тяжелой рамке и в который раз удивлялась, как неисповедимы – или предсказуемы? – пути природы. Вроде Катины у дочери черты, а все равно, как в причудливой мозаике, складывается из этих черт живущий в ее памяти облик Семена. Что-то упрямое, своевольное и непокорное сквозило иногда в этом взгляде исподлобья, и одновременно таким по-детски беззащитным он был. Девочка-олененок, девочка-волчок – и все это одна девочка, ее Соня.
По правде сказать, Сонино взросление беспокоило ее больше, чем она могла даже себе в том признаться. Ее девочка в платьицах с кружевными воротничками, которая совсем недавно – для матери все как вчера – тянула пухлую ладошку, чтобы идти в школу за руку, сначала превратилась в худощавого подростка, предпочитающего рваные джинсы и растянутые майки, а потом – в модельной внешности стройную девушку. Да еще этот фамильный взгляд Семена, словно говорящий: стоп, я тебя люблю, но дальше – моя территория, и только я тут хозяин.
Как никто другой, она знала этот взгляд, который ловила даже в разгар самых бурных ласк, когда обвивала руками его плечи и казалось, что ближе, чем они стали друг другу, не может быть на свете. Даже проводя кончиками пальцев по его закрытым векам, она знала, как он в следующую секунду посмотрит на нее – бесконечно близкий и бесконечно далекий. Теперь Соня, спустя почти два десятилетия, переняла эту эстафету. Собственная дочь, рожденная от чужого мужа, как будто тоже становилась чужой…
Катя вспомнила, как во время беременности, глядя на результат ультразвукового исследования, доктор сказала: «Вот уже и плечики видны у нашей девочки». На выпускном фото легкое платье на бретельках не скрывало, а, наоборот, подчеркивало хрупкие плечи молодой девушки. Да у нее и ключицы выступали как у маленькой.
Сердце Кати сжалось от безграничной нежности и смутной тревоги, которая появляется у каждой женщины одновременно с рождением ребенка, но не каждой осознается, а бывает и так – дремлет до поры до времени. До поры, когда надо разжать свои пальцы и выпустить подросшую ладошку в большой мир. До времени взросления.
Она взяла телефон и набрала номер Сони. На этот раз гудки длились недолго, дочь как будто ждала ее звонка.
– Привет, мам! Ты что, сразу на работу поехала? Я тебя дома жду-жду!
– Сонечка, я плохо себя почувствовала в поезде, и водитель отвез меня на Николину… Если у тебя сегодня нет учебы, может, приедешь? Я соскучилась!
– Мама! – Голос Сони задрожал. – Ну какая Николина, у меня же нет машины, чтобы тащиться туда. Я тебя жду, потому что мне деньги нужны. В кредитку залезать не хочется, с нее же наличные только под большой процент снять можно.