Партридж смотрит на Гастингса, у которого сна теперь ни в одном глазу. Гастингс злобно смотрит на Веллингсли.
— Что такое? — спрашивает тот. — Мне не положено это знать? Это разве не общеизвестный факт?
— Прости, — шепчет Гастингс, убирая волосы с глаз. Гастингс давно хочет подружиться со «стаей», так что неудивительно, что он разболтал им это, чтобы набрать вес. Но Партриджа это все равно бесит.
— Ну? Тик-так, тик-так? — продолжает Вик.
— Нет, все как обычно, — отвечает Партридж.
— Представьте себе его с «тикалкой» в башке. Они нажмут на кнопку, только чтобы избавить его от мучений! Убьют его из милосердия! — «Стая» смеется в ответ на слова одного из братьев Элмсфорд.
Эрвин внезапно поднимает глаза от книги, как будто собирается заступиться за Партриджа, — но тут же передумывает и снова принимается за чтение. Партридж закрывает глаза и притворяется спящим. До него доносятся слова другого Элмсфорда: «Голова Партриджа — взрывающийся арбуз!», а за ними следует ответ Вика Веллингсли:
— И все на платье Лиды Мерц. О, как жаль, Лида, кажется, он немного перевозбудился.
— Не смей так говорить о ней! — кричит Партридж. Его голос звучит злее, чем он хотел.
— А то что? Ты же знаешь, я буду счастлив надрать тебе задницу!
— Неужели? — спрашивает Партридж, и все понимают, что он имеет в виду. Хочешь подраться с сыном Уиллакса? Ты настолько глуп?
Партридж злится уже и на себя — за то, что сказал это. Он ненавидит быть сыном Уиллакса. Это делает его уязвимым настолько же, насколько и защищает.
Вик ничего не отвечает. Поезд начинает замедляться. Партридж думает о том, вспомнит ли кто-нибудь эту ссору, когда он сбежит или будет найден мертвым — посмотрим, как пойдут дела. Ему предстоит пройти через кучу острых лопастей, и его вполне может изрубить. Рубленый арбуз. Что они тогда о нем подумают? Что он был трусом и поэтому решил сбежать, но умер? Или что он был, как Седж, дефективным? Он бросает взгляд в окно. Мимо как будто проходят декорации — каменные стены академии, высокие дома, торговые центры, офисные здания, автоматические молотилки в поле. Потом они въезжают в темный тоннель. Он представляет несчастных людей за пределами Купола, больных, протягивающих к нему руки, отравленную воду, руины. Он же не умрет там, нет? Риск есть, но это не останавливает его. Он не может оставаться здесь, зная, что его мать, возможно, жива, зная, что, если он останется, они переделают его так, что он даже не сможет вспомнить о ней.
Мальчики выходят из поезда в тихий холл Центра. Прежде, чем разойтись, Партридж отводит Гастингса в сторонку.
— Послушай, ты не можешь так поступать.
— Прости, я не должен был ему говорить. Он просто хам.
— Нет, Гастингс, я говорю не о себе, а о тебе. Ты должен им противостоять.
— Может быть.
— Точно. Ты можешь это, и ты это сделаешь. Я знаю.
Партридж немного переживает, оставляя Гастингса здесь одного. Он не хочет, чтобы тот попал в «стаю» — там он просто стал бы мальчиком для битья.
— Наверное, я не приду на ужин. Займусь учебой. Иди с Эрвином, сядь с ним.
— Ты теперь распоряжаешься моими социальными связями?
— Просто сделай так. Запомни.
— Ты странный какой-то.
— Нет.
Сопровождающие разводят их в разных направлениях.
— Увидимся, чудак! — прощается Гастингс.
— Пока.
Партриджа вводят в маленькую белую комнату без окон. Капсула для мумифицирования располагается в центре комнаты, так, чтобы он мог в нее забраться. Рядом стоит столик с оборудованием — хромированные, блестящие механические руки и трубки. В углу компьютер и стул на колесах. На столе ваза с фальшивыми цветами. Напоминание о природе? О доме? В Куполе обычно не размениваются на подобные нежности.
Внезапно Партриджа заполняют вредные мысли. Он не должен этого делать. Ему следует пойти на ужин вместе с Гастингсом и попросить Лиду помочь ему вернуть нож на место. Он вспоминает ее талию и как его руки скользили по ее шелковому платью, когда они целовались. Он с радостью вдохнул бы сейчас медовый запах ее волос.
Наверняка кто-нибудь заметил, что нож пропал — учитель или уборщик. Прямо сейчас Лиду могут допрашивать в кабинете директора. Если его поймают, отец будет в ярости. Может быть, его выгонят из Академии. И отправят в реабилитационный центр разговаривать с кем-нибудь вроде Лидиной мамы. Если его поймают, Лида тоже окажется в беде. Он должен будет рассказать им, как получил доступ к витрине.