Затем девочка открыла рот от удивления.
— Но это вовсе не Танцор Свет!
— Конечно это он, — ответила Саммер. — Человек, который не умирает.
— Нет! — Дайе так громко крикнула, что ее голос эхом отозвался от стен. — У Танцора Света длинная, зеленая борода!
— Он только что побрился.
От возмущения малышка открыла рот и побледнела.
— Танцор Свет никогда не стал бы бриться! Иначе мертвые не узнали бы его.
Саммер вдруг обдало жаром. «Нельзя все испортить! Успокой ее! Быстро!»
— Ну, хорошо, ты меня поймала, — уступила она. — Он не смог прийти. Но это его... брат.
Дайе сердито надула губы. «Черт, этого не может быть!» — пронеслось у Саммер в голове. — «Я лгу половине мира, а тут терплю неудачу и не могу справиться с ребенком?»
— Ему я не буду помогать! — крикнула Дайе — Ты сказала, что сюда придет Танцор Свет!
Она вскочила на ноги.
— Эй, подожди!
Саммер едва успела схватить ребенка за руку, до того, как она успела прыгнуть в воду. И тут же поняла, что девочка посчитала это плохой идеей. Колющая боль прошила руку Саммер.
— Ай, ты с ума сошла?
На ее запястье остались отпечатки маленьких зубов. Дайе сверкнула глазами.
— Ты не должна трогать меня! — закричала она. Со всех сторон раздалось эхо.
— Я ведь просто хочу, чтобы ты оказала мне небольшую услугу, — возмущенно крикнула Саммер. — Ты обещала!
Но лицо Дайе все больше превращалось в гневную гримасу, отчего она стала выглядеть как обычный, рассерженный ребенок.
— А я не буду тебе помогать! — крикнула она. — И у него уродливый брат!
Акула начала плескаться в воде, после чего девочка просто исчезла, бросив потерявшую дар речи Саммер.
Она ожидала всего, но не того, что Любимый рассмеялся.
— Я мог сразу сказать тебе, что так будет. Почему ты мне не сказала, что привлекла к этому делу девочку-бегуна? Я бы мог поведать тебе правильную историю, в которую бы она поверила.
— Ах, неужели?
— Ну да, как-никак я тридцать лет прожил в горах, где обитают животные-бегуны.
Саммер с удивлением уставилась на него.
— И почему ты рассказываешь мне все это только сейчас?
— Ты действительно пошла на риск ради меня,— ответил он. — Теперь я больше не пленник, поэтому мы с тобой равны. Доверие за доверие, Саммер.
Он взял ее пострадавшую руку и повернул ладонью наверх, рассматривая укус. Когда он начал закатывать ей рукав, Саммер вспомнила про татуировку.
— Ничего страшного, — сказала она и отдернула руку. Она наморщил лоб. Увидел ли он листок липы?
— К сожалению, ты по-прежнему пленник, — поспешно продолжила Саммер. — И что нам теперь делать? Может мне еще удастся приманить Дайе. Или...
Внезапно раздавшийся крик заставил их обоих вздрогнуть.
— Тьямад?
Голос откуда-то издалека. Саммер обхватила рукой лампу. «Черт, все насмарку!»
Любимый отреагировал быстро, схватил лампу и отключил ее.
— Они уже ищут меня, — в отчаянии прошептала Саммер. — Слишком рано. Давай, я спрячу тебя. В генераторных помещениях в это время обычно нет никого, кто...
— Саммер, подожди!
Его губы были прямо у ее уха, слова лишь шепот.
— Не волнуйся обо мне. Я справлюсь.
— Тьямад? Ты внизу?
Она вздрогнула оттого, что эхо сверху было таким громким. Саммер узнала голос. Это была Халимар.
— Да! — прокричала она в ответ. — Я... сейчас приду. Я уронила мой... мой фонарик.
Саммер понизила голос до едва слышимого шепота.
— Но, акулы! И встречное течение. Как ты собираешься справиться со всем этим?
— Я же сказал, что справлюсь.
— Поторопись! — крикнула Халимар.
Саммер вздрогнула. Теперь у нее не было выбора. Она сунула Любимому фонарик.
— Спрячься, пока мы не уйдем!
Она развернулась и хотела ринуться прочь, но ей не удалось убежать далеко. Он схватил ее за запястье и остановил. Все, что было потом, это лишь темнота, руки Любимого и запах его кожи. Горячее дыхание коснулось ее губ.
— Не хочу тебя обижать, — прошептал он. — Но ты не имеешь никакого понятия, как нужно правильно прощаться.
Саммер хотела что-то ответить, но не успела. От его нежного, но страстного поцелуя у нее перехватило дыхание.
— Видишь?
Она слышала улыбку даже в его шепоте.
— Это прощание любящих друг друга!
«Любящие друг друга». Она не знала, что эти слова могли быть любовью и болью одновременно. И хотя она уже стала настоящей Зорей, все чего ей хотелось это вцепиться в Любимого и никогда не отпускать его.