— Ты не должен меня благодарить. Просто поторопись!
Саммер пришлось собрать всю свою решительность, чтобы оттолкнуть его от себя. Хотя ступеньки были узкими, она протиснулась мимо него и пошла вперед. Через несколько минут, они, тяжело дыша, достигли деревянного мостика. В водоеме уже виднелись контуры огромной акулы. И на мостике, где уже ждала совсем маленькая лодка, которую Дайе украла у какого-то рыбака, она обнаружила крошечные, мокрые следы. Видимо Дайе была слишком скромной, чтобы показаться сразу, но зато Зия подплыла так близко, что ее можно было схватить за плавник. Саммер быстро вытащила из сумки веревку и побежала к мостику. В воде она увидела крошечную руку Дайе, которой она обхватила боковой плавник акулы, а другой продела петлю веревки через голову акулы.
Любимый помедлил, когда хищная рыба пастью толкнула лодку. Другие акулы плавали вокруг, приводя воду в движение, но держась на расстоянии от Зии.
— Просто следуй за ней, — объяснила Саммер. — Она вытащит тебя против течения из отверстия в скале. Оттуда ты поплывешь к скале, похожей на перекатывающуюся волну. Там ты должен будешь сидеть, пока не стемнеет. Только тогда можешь плыть к суше. Зия покажет тебе дорогу через выступы в скалах. Если течение будет слишком сильным, держись за ее спинной плавник. И...
— Я один? — спросил он. — А как же ты?
Она провела рукой по лбу.
— Я... не могу. Пока не могу.
Избегая его взгляда, Саммер дала ему веревку.
— Это единственный путь из цитадели. Когда стемнеет, кое-кто будет наверху у надсмотрщика, наблюдающего за морем, и будет отвлекать его насколько это возможно. Если повезет, ты сможешь добраться до бухты незамеченным.
— Но...
— Пожалуйста, ничего не спрашивай, — тихо попросила она. — Я рискую всем, пытаясь вытащить тебя отсюда. Сегодня я не могу пойти с тобой.
— Однажды я уже потерял тебя,— серьезно сказал он. — И не хочу ждать еще двести лет, пока найду тебя.
— Я разыщу тебя. Весной. В старом порту, — так же тихо ответила она. — И я найду и верну тебе твое сердце! Обещаю.
Он кивнул и они замолчали. Больше нечего было сказать, и не было причин медлить с прощанием. Вдруг Саммер захотелось расплакаться.
— Дайе? — спросила она. — Иди сюда, не бойся. Он не кусается.
Ребенок, прячущийся за огромным акульим плавником, выбрался из своего укрытия и уставился большими глазами на Любимого.
Затем девочка открыла рот от удивления.
— Но это вовсе не Танцор Свет!
— Конечно это он, — ответила Саммер. — Человек, который не умирает.
— Нет! — Дайе так громко крикнула, что ее голос эхом отозвался от стен. — У Танцора Света длинная, зеленая борода!
— Он только что побрился.
От возмущения малышка открыла рот и побледнела.
— Танцор Свет никогда не стал бы бриться! Иначе мертвые не узнали бы его.
Саммер вдруг обдало жаром. «Нельзя все испортить! Успокой ее! Быстро!»
— Ну, хорошо, ты меня поймала, — уступила она. — Он не смог прийти. Но это его... брат.
Дайе сердито надула губы. «Черт, этого не может быть!» — пронеслось у Саммер в голове. — «Я лгу половине мира, а тут терплю неудачу и не могу справиться с ребенком?»
— Ему я не буду помогать! — крикнула Дайе — Ты сказала, что сюда придет Танцор Свет!
Она вскочила на ноги.
— Эй, подожди!
Саммер едва успела схватить ребенка за руку, до того, как она успела прыгнуть в воду. И тут же поняла, что девочка посчитала это плохой идеей. Колющая боль прошила руку Саммер.
— Ай, ты с ума сошла?
На ее запястье остались отпечатки маленьких зубов. Дайе сверкнула глазами.
— Ты не должна трогать меня! — закричала она. Со всех сторон раздалось эхо.
— Я ведь просто хочу, чтобы ты оказала мне небольшую услугу, — возмущенно крикнула Саммер. — Ты обещала!
Но лицо Дайе все больше превращалось в гневную гримасу, отчего она стала выглядеть как обычный, рассерженный ребенок.
— А я не буду тебе помогать! — крикнула она. — И у него уродливый брат!
Акула начала плескаться в воде, после чего девочка просто исчезла, бросив потерявшую дар речи Саммер.
Она ожидала всего, но не того, что Любимый рассмеялся.
— Я мог сразу сказать тебе, что так будет. Почему ты мне не сказала, что привлекла к этому делу девочку-бегуна? Я бы мог поведать тебе правильную историю, в которую бы она поверила.
— Ах, неужели?
— Ну да, как-никак я тридцать лет прожил в горах, где обитают животные-бегуны.
Саммер с удивлением уставилась на него.
— И почему ты рассказываешь мне все это только сейчас?
— Ты действительно пошла на риск ради меня,— ответил он. — Теперь я больше не пленник, поэтому мы с тобой равны. Доверие за доверие, Саммер.
Он взял ее пострадавшую руку и повернул ладонью наверх, рассматривая укус. Когда он начал закатывать ей рукав, Саммер вспомнила про татуировку.
— Ничего страшного, — сказала она и отдернула руку. Она наморщил лоб. Увидел ли он листок липы?
— К сожалению, ты по-прежнему пленник, — поспешно продолжила Саммер. — И что нам теперь делать? Может мне еще удастся приманить Дайе. Или...
Внезапно раздавшийся крик заставил их обоих вздрогнуть.
— Тьямад?
Голос откуда-то издалека. Саммер обхватила рукой лампу. «Черт, все насмарку!»
Любимый отреагировал быстро, схватил лампу и отключил ее.
— Они уже ищут меня, — в отчаянии прошептала Саммер. — Слишком рано. Давай, я спрячу тебя. В генераторных помещениях в это время обычно нет никого, кто...
— Саммер, подожди!
Его губы были прямо у ее уха, слова лишь шепот.
— Не волнуйся обо мне. Я справлюсь.
— Тьямад? Ты внизу?
Она вздрогнула оттого, что эхо сверху было таким громким. Саммер узнала голос. Это была Халимар.
— Да! — прокричала она в ответ. — Я... сейчас приду. Я уронила мой... мой фонарик.
Саммер понизила голос до едва слышимого шепота.
— Но, акулы! И встречное течение. Как ты собираешься справиться со всем этим?
— Я же сказал, что справлюсь.
— Поторопись! — крикнула Халимар.
Саммер вздрогнула. Теперь у нее не было выбора. Она сунула Любимому фонарик.
— Спрячься, пока мы не уйдем!
Она развернулась и хотела ринуться прочь, но ей не удалось убежать далеко. Он схватил ее за запястье и остановил. Все, что было потом, это лишь темнота, руки Любимого и запах его кожи. Горячее дыхание коснулось ее губ.
— Не хочу тебя обижать, — прошептал он. — Но ты не имеешь никакого понятия, как нужно правильно прощаться.
Саммер хотела что-то ответить, но не успела. От его нежного, но страстного поцелуя у нее перехватило дыхание.
— Видишь?
Она слышала улыбку даже в его шепоте.
— Это прощание любящих друг друга!
«Любящие друг друга». Она не знала, что эти слова могли быть любовью и болью одновременно. И хотя она уже стала настоящей Зорей, все чего ей хотелось это вцепиться в Любимого и никогда не отпускать его.
— Уже иду! — крикнула она Халимар и отпустила Любимого. Она старалась как можно больше шуметь, поднимаясь по лестнице.
— Я потеряла фонарик где-то там внизу! Наверное, его съела акула.
Добравшись до Заря в плаще из крыльев мотыльков, она улыбнулась, хотя на самом деле ей хотелось плакать. После чего последовала за ней с пылающим сердцем, печалясь от того, что пришлось прервать поцелуй, который все еще ощущался на ее губах. «Это и есть жизнь», — думала она, надевая маску. «Любовь и печаль, тесно связанные между собой, как влюбленные. Именно этого я и жаждала во время каждого поцелуя смерти. Но почему тогда сейчас мне стало страшно?»
Она расслабилась только когда рассмотрела в зеркало свое новое Я. Короткие волосы, армейская одежда и бледное лицо.
— Привет Блисса, — сказала Саммер своему отражению. У нее было ощущение, словно Тайя вернулась из Белетера. Она в последний раз помолилась о том, чтобы Любимый смог сбежать из храма акул целым и невредимым, затем отпустила все, что могло выдать ее Леди Мар, и встала. Рой бабочек полетел вперед, пока она надевала маску, которая смотрелась явно не к месту. Немного погодя Саммер отправилась в путь.