Женщина требовательно тыкала дубинкой ногу Саммер.
— Вставай.
Саммер не нужно было повторять дважды. Она как можно быстрее вскочила на ноги и сразу почувствовала головокружение и звездочки перед глазами.
— На твоем месте я бы этого не делала, — спокойно сказала Мойра, заметив незначительное движение в сторону ножа. Она совершенно спокойно сняла пистолет с предохранителя.
— Живо, руки вверх!
Скрипя зубами, Саммер подчинилась. Они молча мерили друг друга гневными взглядами. Воинственная леди с дубинкой в левой и оружием в правой руке, и Саммер, тяжело дышавшая, напрягшая все мускулы, в душе которой кипела вся злость и разочарование Зори.
— Как мне сегодня тебя называть? — спросила Мойра.
— То же самое я могла бы и тебя спросить, — прошипела Саммер. — Я знавала когда-то дипломата по имени Мойра. Воительницу, которой ничто не было так важно как мир. А теперь она ведет войну! На стороне Лорда Теремеса и человека, который называет себя Гереза. Вся твоя болтовня про то, что не бывает только черных или белых людей, видимо ничего не стоит. Ну, так, как мне тебя называть? Леди лицемерка?
Едва заметное дрожание ноздрей Мойры заставило Саммер замолчать. «Черт, что ты творишь? Это не правильный путь. У тебя нет шансов против нее!»
Глаза Мойры стали темными, как серое море в штормовой день.
— Война ведется не против людей, — сказала она. — Я знаю Леди Мар. Даже лучше, чем хотелось бы. Я видела, на что она способна. Видела ее истинное лицо. Это лицо смерти.
Саммер за секунду прикинула свои возможности. «Она ответила мне. Мой упрек задел ее. Она уже давно могла бы застрелить меня, но не делает этого». Саммер заметила, какой усталой была Мойра. Измученное выражение лица прибавляло ей возраста.
Саммер смочила губы языком.
— Я тоже знаю Леди Мар, — осторожно ответила она. — Тоже лучше, чем хотелось бы. Я два раза обманула ее, обману и в третий раз, если смогу таким образом спасти свою жизнь. Но речь не об этом. Посмотри на меня. Разве я не похожа на человека?
— Ты человечна? — жестко ответила Мойра. — Наверное, это действительно так. Всегда когда я тебя встречаю, у тебя неприятности. Это очень по-человечески. Самое ужасное заключается в том, что ты мне даже нравилась. Но ты принадлежишь к ним.
— Значит, я черная, а ты белая?
Мойра сощурила глаза. Внутренне Саммер осторожно сделала шаг назад.
— Ты не знаешь, с кем говоришь, — угрожающе тихо сказала Мойра. Она отложила дубинку и, не опуская пистолета, поднесла левую руку ко рту и зубами отстегнула кожаный нарукавник. Неохотно сбросив его, она подняла руку вверх, показав Саммер татуировку. Белая лилия, которая в зависимости от света отливала нежным, сине-зеленым цветом. Саммер открыла рот от удивления.
— Ты служила ей? — в недоумении прошептала она. — Леди Мар? Ты была на ее стороне?
— Давняя история, — коротко сказала Мойра. — Достаточно давняя, чтобы знать, кто вы такие. Она почти двадцать лет правила моим городом. Так что не рассказывай мне о черном и белом!
— Сказать, что мне в тебе всегда нравилось? — тихо спросила Саммер. — Что ты была честной. И каждому давала шанс. Даже мне, хоть ты мне и не доверяла. Ты даже ценила хорошего предателя. Та Мойра, которую я знала, хотя бы выслушала меня.
— Как ты думаешь, почему я еще не пристрелила тебя? Можешь попытаться. Назови мне причину, почему я должна еще раз служить смерти!
— Ты уже сейчас служишь ей. Он называет себя Гереза и находится там, наверху, в комнатах ветров. Совсем один, как я предполагаю, ведь он хочет скрыть от вас свою тайну. Вы же отправляли туда наверх ящики, не так ли? Ты по-прежнему будешь считать войну справедливой, если я скажу, что внутри находятся пойманные и тяжело раненые Зоря? Ты права, Леди Мар ужасная правительница, но она пользуется только жадностью людей и их стремлением к власти. Она даже не в силах разделаться с человеком, сидящим наверху. Он хочет стать повелителем жизни и смерти, а в вас он нашел помощников, готовых на все.
— Кто ты на самом деле? — спросила Мойра. — Дочь Леди Смерти?
Не смотря ни на что, Саммер рассмеялась.
— Дочери и сыновья – это относится к жизни. Нет, я всего лишь Зоря. Я должна была даровать Индиго, которого ты называешь Гереза, поцелуй смерти. Но он обманул меня. А теперь он на пути к своей цели, стать Лордом Мар.
Так как Мойра ничего не ответила, Саммер продолжила тихим и убедительным голосом.
— Я пришла лишь для того, чтобы дать ему то, что и так было его судьбой. Мы никогда не решаем, кому жить, а кому умереть. Мы не судьи. Мы там, куда нас позовут. Однажды и ты позовешь кого-то из нас. Но что, если ты позовешь, но никто не придет? Что, если ты устанешь? Ты хочешь жить вечно? Что станет с людьми, которые не умирают? Они как насекомые, пойманные в янтаре, обречены дышать вечно.
Ее руки болели, она осторожно опустилась вниз. И Мойра позволила ей это сделать.
— Представь себе это, Мойра, больше я ни о чем не прошу. Просто представь, что будет, если человек будет иметь власть над смертью.
Мойра не опустила оружие, но к удивлению Саммер слегка ей улыбнулась.
— Либо ты сильно изменилась, с тех пор как Фаррин нашел тебя на Нимфе. Или ты умело притворяешься. Где же та девушка с несколькими лицами, которая боялась всего и всех?
— Я все еще такая, — серьезно сказала Саммер. — Но во мне кроется еще много чего другого. Как у любого человека. Я испытываю страх, я не особенно сильна. Я труслива и слишком часто и быстро лгу. Я была Зорей по имени Тьямад, теперь я Саммер. Гусеница и бабочка.
«Без крыльев», — добавила Саммер про себя.
— Я не могу отпустить тебя, — сказала Мойра. — Ты это знаешь. Если я сейчас перейду на сторону Леди Мар, то все ради чего я жила утратит свою силу. Тогда люди будут умирать.
— Не ради смерти. Бессмертие не будет означать конец страданиям.
Мойра сглотнула. Ее лицо омрачилось.
— У меня был друг, — задумчиво сказала она. — Его ранили во время битвы за мой город. Его... звали Делур. Мы были знакомы с детства, вместе ушли к одному Лорду в качестве дани. Тогда нам было по шесть лет. Даже не могу перечислить, как часто мы спасали друг друга. Он единственный человек, который что-то для меня значил. Я сидела рядом, когда он лежал на больничной койке. Это было так бессмысленно. У него была серьезное ранение, но он пережил первые три дня. Какое-то время казалось, что ему стало лучше. В эти часы мы говорили обо всем, о чем никогда не отваживались говорить. О нас, о том, что между нами было нечто большее, чем просто дружба. Мы пообещали друг другу, что никогда не расстанемся. У нас были хорошие шансы. Война закончилась, на ней погиб Лорд, которому мы принадлежали. Однако Леди Мар еще не сыграла с нами последнюю игру. Его рана воспалилась, и мне ничего не оставалось делать, кроме как беспомощно наблюдать за тем, как он борется со смертью.
— Он боролся с жизнью, — мягко сказала Саммер. — И проиграл. Не Леди Мар ранила его, и не одна из нас, а другой человек. У нас нет оружия, мы бываем только там, куда вы позовете нас.
Мойра судорожно вдохнула. Хотя она и старалась придать своему голосу деловой тон, который принадлежал ей как черное и белое, Саммер смогла четко уловить в нем дрожь.
— Я помню, что в один прекрасный момент я даже просила, чтобы он умер, — сказала Мойра. — Прежде чем заснуть навсегда, он что-то прошептал, но я не поняла, что.
— Имя. Её имя.
Мойра опустила оружие.
— Ты знаешь ее?
Саммер покачала головой.
Мойра тяжело сглотнула и опустила голову. От ветра ее волосы легли занавесом на лицо, а когда он поднял их, ее лицо по-прежнему было неподвижным, но мокрым от слез.
— К черту все это,— сказала она, шмыгнув носом. — Это произошло слишком рано. Ему было двадцать три. У нас была вся жизнь впереди. Впервые это была бы жизнь без войны.
— Это всегда происходит рано, — ответила Саммер. — Мы шагаем по жизни быстрее, чем сама жизнь. Жизни нужно время, нам нет.
— Единственный, у кого время не ограничено, это... как ты его называешь? Индиго?
Саммер кивнула, постепенно вставая.
— Пусти меня к нему, Мойра, — попросила она. — Он должен был умереть двести лет назад от лихорадки. С тех пор он живет украденным временем. Но ни один человек не может жить вечно.
Мойра сглотнула, и как в трансе подняла оружие.
В любой другой день Саммер, испугавшись, отпрянула бы назад. Но сегодня она была Зоря Индиго.
— Если ты убьешь меня, Индиго выиграет,— сказала она твердым голосом. — Для избранных больше не будет смерти. Индиго и его заговорщики будут иметь над ней власть, и будут жить вечно. Их враги будут умирать, а друзья и союзники нет. Но разве смерть не должна быть дана каждому человеку? Не должна уравнивать вас всех? Индиго единственный, кто знает, как можно убить нас. Все зависит от тебя и меня.
Она понизила голос.
— Чего стоит вечная жизнь, Мойра? Без обновления, без становления и ухода из мира сего. Душе нужно развитие, она готова покинуть этот мир. Что будет с ней, если она будет заточена в вечности? Если ничто не ценно, потому что ничто не бренно?
Мойра так крепко держала пистолет, что костяшки ее пальцев побелели.
— Я уже не знаю, что правильно, а что нет.
Ее дрожащий голос смешался с завыванием ветра.
— Поэтому я буду некоторое время смотреть из этих развалин на страну и думать. Думаю, что отвлекусь на одну, две минуты и ничего не услышу и не увижу. За это время я решу позвать охрану. Потом мы – охрана и я – пойдем наверх по этой лестнице, взломаем двери и зайдем на площадку, чтобы защитить Индиго от тебя или кого бы то ни было. Неважно найду ли я тебя или кого-то другого в камере ветров, я не буду делать никаких различий, я буду стрелять.
Раздался тихий щелчок. Саммер открыла глаза. Только Джола стояла и враждебно смотрела на нее. Мойра отвернулась. Через дыру в стене дул ветер со снегом, несколько снежинок запутались в волосах Мойры. Ее правая рука все еще крепко держала оружие, направленное в землю.
— Спасибо за преимущество, — так тихо прошептала Саммер, что Мойра не могла услышать ее, после чего девушка ринулась прочь.