– Я в жизни не держал в руках ребенка!
Мерзавец!
Я протягиваю руки и получаю своего малыша.
Я снова прижимаю Йохана к себе, качаю и целую в лоб. Сын успокаивается.
Ахерон садится рядом со мной на край постели и смотрит на нас.
– Чего ты хочешь добиться?– спросила я его.
Он улыбнулся.
– Зачем тебе Йохан?– спросила я.– И почему именно я? Почему не она?
– Беллармина?– догадался он.
Я кивнула.
– На нее не указывали звезды,– ответил он.
Звезды?
Что за бред?!
Меня изнасиловали и держат с новорожденным ребенком в плену!
– А на тебя указали,– добавил он.
– Звезды?– нахмурилась я.
Ахерон подвинулся ближе.
Да, это уже не Силестин.
Это Ахерон.
Теперь я это поняла.
– Да,– ответил он,– звезды указали на тебя. Существуют пророчества.
– Пророчества?
Какая чушь!
Впервые слышу!
Мне глубоко наплевать на эти пророчества, чем бы они ни были.
У меня ребенок…
– «Наследник престола будет похищен, но не тот, о ком они думают займет Демонический Трон». Это ты.
– Я?
– Все считают, что ты – наследница Престола Ада. Пророчество говорит о том, что ты должна стать преемницей дьявола, Анатаса.
– Ты похитил меня!
– Да, так оно и есть. На тебя указали звезды, и я похитил тебя. Но как сказано в пророчестве, не ты являешься этим наследником. Ты – обманка. Ты – лже-наследник. Ты – просто жертва.
А вот тут он прав.
Да, я – жертва.
Жертва судьбы…
Но еще никогда он не говорил мне об этом вот так – в лицо. Прогресс!
– «Лишь Непорочное Дитя может стать тем, кто будет властвовать во всех Пепельных Мирах». Это он, Йохан. Наш сын.
Я будто лишилась дара речи забыла, как дышать.
Мой Йохан!
Мой мальчик!
Мой сын!
Мой малыш!
Он…
– Он должен стать истинным наследником Демонического Трона. Ты должна гордиться. Твой сын – преемник дьявола.
– Нет!
Я тяжело дышала.
Слезы градом стекали по моему лицу.
Я прижала Йохана к себе и решила, что никому больше никогда его не отдам.
– Но я не устрою ему такую участь,– неожиданно сказал Ахерон.
Не устроит?
– Я вовсе не хочу, чтобы мой сын занял место Анатаса на Демоническом Троне.
– Что?
– Я хочу, чтобы он занял мое место.
Не понимаю…
И понимать не хочу!
– Только наследник Демонического Трона может быть воспитан правильно и стать Темным Принцем.
– Ах!..
– Моим наследником.
Нет!
Я не допущу этого!
Я не могу допустить, чтобы он…
Ах, нет! Нет!
– Он вырастет. Станет старше годков на четыре. Тогда я заберу его у тебя. Ты больше будешь не нужна. Ты станешь свободна, и я… я воспитаю его сам. Я сделаю из него Темного Принца, и он займет свое место. Мое место… Он продолжит мое великое дело. Все миры будут в его власти. Он станет самым великим правителем Пепельных Миров. Ты должна гордиться этим. Твоего сына ждет великое будущее.
– Ты хочешь сделать из него чудовище, подобное себе?
– Он будет великим…
– Тираном! Великим тираном! Если ты это сделаешь, то он поработит всех и вся! Он станет монстром… даже хуже тебя! Ты этого хочешь?
И по этой улыбке я поняла, что догадалась.
– Нет! Я не отдаем его тебе!
– А тебя никто и не спрашивает. Когда он подрастет, я сам отниму его у тебя, а ты… решай сама, что будет с тобой. Мне плевать.
Он дьявольски ухмыльнулся и добавил:
– Грязная потаскуха.
И я закричала:
– Пошел прочь!
Я пнула его ногой, но он схватил меня и крепко сжал лодыжку.
– Не смей…– процедил он,– а то пожалеешь. Этот малявка еще ничего не понимает. Я сохраняю тебе жизнь только из-за того, что ты – его мать. И больше никто! В дальнейшем о его воспитании позаботимся мы с Белларминой. Он даже не вспомнит о тебе, о женщине, которая его родила – только и всего. Настоящей матерью для него станет Беллармина.
И я заплакала.
Но слез не было.
Я из давно выплакала.
Я плакала в сухую…
Ахерон встал, гневно посмотрел на меня, и вышел из комнаты, громко захлопнув за собой дверь.
Мы снова остались с ним одни. Я и мой сыночек. Мой Йохан…
Мой мальчик.
Мой сын.
Мой малыш.
– Я тебя никому не отдам.
И я плакала. Я просто не верила!
Не верила самой себе!
Я не верила, что у меня уже получится спастись…
Я обречена. Он обречен.
Этот комочек. Этот малыш. Мой сын. Неужели ему суждено вырасти и стать самым страшным тираном в мире?
А меня в его жизни уже скоро не будет. Не будет «четырех годков». Через несколько месяцев, когда моя грудь уже не будет ему нужна, его заберут у меня.
Я уверена, что сейчас Йохан со мной только потому, что у этой Беллармины нет грудного молока в ее силиконовых…