Жгучее пламя текло по шерсти кота, струилось по лапам и горело на хвостах. Огонь ярости и мести сокрушал всех и вся. Такой плюс на своей стороне воины Сопротивления не могли не оценить.
Из щелей выползли ядовитые скорпионы, в воздухе кружил рой пчел, с потока падали лягушки, летучие мыши наседали врагам – Ио развлекалась. Пробежала стая белых волков, рядом сражались черные медведи, а в эпицентре всего этого ведьма-пророк, по пальцам которой струились искры, а из рук летели фиолетовые вспышки молний. Из другой руки вырвались бурные потоки воздуха, которые при соприкосновении с противником разрывали его на куски или отбрасывали в стену. Вот Ио взлетела в воздух и повисла над полем битвы, пуская во врагов сверху ревущие столбы алого пламени, помогая армии Сопротивления прорываться вперед.
Поддержку ей в этом деле оказывал Лорд Айс, который испускал холодное дыхание от себя во все стороны, превращающее монстров в ледяные статуи. Из ладоней он пускал острые ледяные колья, которые словно стрелы пронзали его врагов. Пробираясь сквозь чащу битвы, Лорд Айс швырял ледяные сгустки, которые мгновенно разрывали врагов на миллионы ледяных кусочков.
Кукловод весело прыгал, размахивая своей тростью, помогая своей армии кукол расправляться в нападавшими противниками. За ним дружно следовали Адалард и Хирон, которым выдалось показать все, что они знали и умели. Они ни в коем случае не хотели посрамить свое гордое звание профессоров Школы Заклятий. А потому заклятия сыпались от них во все стороны, трещали искры, ревело пламя, свистели молнии – двое учителей дружно отбрасывали атаки нападавших противников, прочищая себе путь.
Болдер, Рейн и Орлейн держались вместе. Они руководили всем Сопротивлением, и их задача – показать всем другим пример, как нужно сражаться. Рассекая тела врагов на куски, они бросали в гущу битвы разные зелья, которые давали самый разный эффект. Одни взрывались, другие поджигали, третьи замораживали, четвертые ослепляли. Они долго ждали этой битвы. Ахерон лишил их свободной жизни, лишил их мирного неба над головой, обрек их на страдания… пришло время отомстить. Это их последний шанс исправить все.
Битва продолжалась. Гремели взрывы, звучали лязги мечей, шипела магия. Брызгала кровь, слышались предсмертные вопли агонии. Все горело. Все шумело. Осада Белого Бастиона продолжалась.
И вот на сцене появился необычный субъект. Почему необычный? Серди толпы жутких тварей стояла зрелая женщина средних лет. Она была облачена в белое платье с голубым фартучком. На ногах – розовые тапочки. Блестящие голубые глаза, каштановые вьющиеся волосы и пухлые щечки. Очень милая, кем бы она ни была, эта «нянечка» смотрела на все слишком грозно.
И вот в одно мгновение она согнулась, вывернулась, вскрикнула… Одежда порвалась на ней, пошел черный дым. Женщина опустилась и встала на ноги и на руки, как собака. А потом… потом это уже была не женщина,и даже не человек, а жуткое черное скользкое создание, напоминающее саблезуба, но с большим уродливым горбом. Черная тварь одним прыжком набросилась на Рейна.
Тот пытался отбиться, но потерял свой меч. Монстр ударил Рейна лапой по лицу – брызнула кровь.
– Нет!– прокричал Болдер.
Он поспешил на помощь, но внезапно чудище впилось зубами в шею Рейна, и воин испустил последний вздох.
Орлейн видел это… Он видел смерть своего брата.
В одно мгновение им завладела ярость. Сжав свой меч, он бросился на ужасное создание с дикими ревом. Один удар, и голова черного саблезуба была отсечена. Бездыханное тело чудовища повалилось на пол, а голова откатилась на несколько метров и затерялась под копытами лошадей.
– Нет…
Болдер подбежал к трупу Рейна и упал перед ним. Из глаз Орлейна хлынули слезы, и он не мог так стоять и смотреть на мертвого брата.
Охваченный гневном, он ринулся в бой.
Бальтазар увидел, как по полу проскользнула белая змея – Змео близко. Он тут же вернул себе прежний облик кота с двумя хвостами, но его шерсть все еще горела огнем. Кот озирался по сторонам в поисках противника и заметил, как Змео уже поднимался по лестнице, сбегая с поля битвы.
– Он там!– Бальтазар скомандовал Селене и Себастьяну.
Все трое принялись прорываться сквозь чащу битвы. Болдер, оставив труп племянника, снова взялся за меч и с еще большей яростью пробирался к лестнице.