Я отклонила вызов и включила телефон на беззвучный режим, выключила сериал и убрала ноутбук.
Я уже хотела пойти глазеть на себя в зеркало и дальше, как вдруг меня привлекла маленькая розовая книжечка на столе. Я включила маленький свет, осветивший пространство стола. На книжечке было написано “Дневник Принцессы”, боже мой, я вела этот дневник в десять лет! Недавно перебирала старые вещи и нашла его там, забыла прочитать и дневник остался на некоторое время лежать на столе. Я сломала замочек пилкой и села на пол. На первой странице был мой рисунок феи с короной. Когда то эта нелепая уродка казалась мне настоящей красавицей. Снизу было подписано "Эдита Кэрол Бергинсон”. Конечно, в мире нет более уродливой феи. Дальше мой рассказ о себе, написанный кривым детским почерком. Такой наивный и по – детски прекрасный. Я узнавала в каждом слове себя сидящую за столом, держащую не по размеру ручку и выводящую и без того угловатые буковки. Сейчас я пишу не лучше.
Я прочитала около сорока страниц. Все свои боли, желания, недопонимания, вопросы я помнила в точности, как будто это было только вчера или происходит сейчас. Я в очередной раз убедилась, что зря хотела скорее повзрослеть. Это была ошибка. На одной из страниц был кармашек, я даже не припоминала на тот момент, что положила туда, но когда я развернула бумажку, мне сразу же стало все понятно. Это была записочка на состарившей серой бумажке в клеточку, на которой была красиво вырисованная надпись “Ты мне нравишься”. Я чуть не заплакала. Эту записку мне подарил Теодор из моего класса на день всех влюбленных. Она лежала в валентинке. Он любил меня и по-настоящему, но я, естественно не ответила ему тем же, а наоборот, поставила на смех перед всем классом. Сейчас Теодор уже не тут, кем был когда то. Он перешёл в параллельный класс, когда появилась возможность и там он перестал быть мальчиком с валентинкой, каким я помнила и буду помнить его всегда.
Я не вспоминала об это три года и вот, пришла пора раскаяться, но было уже поздно. Теперь это не играет никакой роли. Я встала с пола и пошла в ванную. Если никто не будет рыться в моем шкафчике, то тогда я спасена.
Я проснулась от шума в ванной, на часах было без пятнадцати семь. Кто то рылся в моем шкафчике. Я подняла себя с кровати и из горы даже не начатой еды и пошла в ванную, от куда раздавался шум. Когда я зашла туда, я была немного шокирована. На полу была развалена вся моя косметика, всевозможные бутыльки и флакончики валялись у ног продолжающего все сметать с полок шкафчика Эдди. Заметив, что я проснулась, он остановился и закрыл дверцы шкафчика. Я вопросительно подняла брови.
– У тебя есть тушь? – спросил он с горящими (кстати, не по-доброму) глазами.
– Для ресниц?
– Я похож на девчонку? – он указал себе на лицо.
– Чернила?
– Да!
– А что они могут делать в косметике и масках для волос?
– Откуда я знаю?! Я этим всем не пользуюсь!
Я пошла к своему столу и достала из ящика чернила. Я хранила их на чёрный день или как антиквариат. Эдди выхватил баночку у меня их рук и, сев за мой стол, открыл какую то древнюю книжонку, корешок которой уже скрипел и вылил половину содержимого на страницу. Чёрная как ночь тушь скрыла нечетко пропечатанные странные и непонятные буквы, чем то схожие с иероглифами, но в то же время похожие на латинские.
– Давай же, давай! – Эдди помог чернилам растечься по листаю несколько капель упали мне на стол. Я непонимающе смотрела на все его действия и пыталась понять, с какой целью он это делает. Ещё и мозг был мягким и не проснувшимся после сна.
– Можно спросить, что ты делаешь? – спросила я.
– Пытаюсь проявить надпись.
– Что должно произойти?
– Если чернил хватит, они перетекут на остальные страницы и проявится текст, который поможет мне в том, что я ищу.
– А что ты ищешь?
– Нечто интереснейшее. – на первой странице начали проявляться буквы. – Ей над дать отдохнуть. – сказал Эдди и отнёс книгу на подоконник, осветлённый солнцем. – Если я сделаю все правильно, то смогу изменить будущее.
– А что должно будет произойти в будущем?
– Трагедия Мирового Масштаба. Все дети, имеющие способность колдовать, будут мертвы неясным способом. Они умрут в один день в одно время.
– И что ты должен сделать?
– Спасти их.