Половины из них больше нет.
Они исчезли, истлели прямо на глазах, словно их стерли с лица планеты.
От Баки остался лишь пепел в руках Гермионы.
И боль – одна на двоих.
========== Эпилог ==========
Баки приходит в сознание и удивленно озирается по сторонам. Вокруг темнота. Только что они дрались с армией Таноса – и вот спустя секунду он здесь. Решил бы, что умер, но боль в ребрах доказывает обратное.
Что, черт возьми, происходит?
Он дает глазам привыкнуть к темноте и наугад выбирает направление. Местность кажется незнакомой. Вдруг до ушей доносится нарастающий гул мотора и громкие вскрики. Баки тут же разворачивается в противоположную сторону и опрометью бросается к источнику шума и света.
Посреди толпы вакандийцев он видит Т’Чаллу и Сэма. Рядом одиноко озирается по сторонам Грут.
– Белый волк! – выкрикивает кто-то из воинов. Все тут же разворачивают головы.
Пантера кивает в знак приветствия. На его лице такое же недоуменное выражение, как и у самого Баки. Сокол выглядит не менее растерянным.
– Вы знаете, что случилось? – спрашивает у них Барнс.
– Тут такое дело… – разводит руками Сэм. – Говорят, мы выпали из мира на пять лет.
Баки не привыкать к подобным «пропускам», но даже ему сложно осознать услышанное. Перед глазами сразу вспыхивают образы Гермионы и Стива. Пространство вокруг резко сжимается, в груди нарастает давление, в ушах звенит. Лишь нечеловеческим усилием воли он подавляет зарождающуюся внутри панику и берет себя в руки.
– Все разговоры потом, – раздается громкий голос мужчины в монашеской рясе. – Прямо сейчас в Нью-Йорке идет сражение с Таносом и читаури. Как только вы соберете воинов, я открою портал.
– Таносу не жить, – угрожающе шипит Ванда, выходя из тени деревьев. Ее глаза полыхают алым, на лице чистая, неразбавленная ненависть. Она выглядит настолько устрашающе, что все, кто находится рядом, невольно отступают прочь.
Баки вспоминает о Вижене. Но сейчас не время отвлекаться: вокруг переполох, Т’Чалла с Окойе раздают команды и пытаются скоординировать войско как можно скорее. Баки сжимает винтовку в руке и делает глубокий вдох.
Спустя пять минут он снова оказывается в эпицентре сражения.
***
Им удается победить. Ценой жизни Старка, который в последний момент перехватывает камни. Щелчок пальцев Железного человека решает судьбу целой Вселенной, а от Таноса и всех его тварей остается лишь пепел, кружащий в воздухе серыми хлопьями.
Баки все еще не верит в происходящее. Стив со всей силы сжимает его в объятиях и долго не отпускает. Так Баки понимает, что для его лучшего друга эти пять лет не были мигом, как для него самого.
Сейчас не самый удачный момент для расспросов, но Баки не может и дальше оставаться в неведении. Он собирается спросить о Гермионе, когда вдруг ловит понимающий взгляд Стива и тихую фразу: «Она в порядке».
От сердца сразу отлегает. На фоне плачущей Пеппер и всеобщей скорби его чувства кажутся неуместными, но Баки ничего не может с собой поделать. Два самых дорогих человека, единственно важных для него во всем мире, живы и здоровы. О большем он и мечтать не смеет.
***
Все заняты подготовкой к похоронам. Баки старается не мешаться под ногами и терпеливо ждет подходящего момента. Главное он услышал, а остальное можно и отложить. Но чем больше времени проходит, тем отчетливее он понимает: лучше оставить все, как есть.
Здравый смысл подсказывает, что не стоит ворошить прошлое и вторгаться в жизнь Гермионы. И хоть сердце твердит совсем другое, Баки умеет брать эмоции под контроль.
Но все-таки… Как она справилась со всем? Вдруг Стив добирался до нее слишком долго, и она неделями была в тех горах одна, без палочки и средств связи? Простила ли она его? Поверила ли тому, что он написал?
Знать бы, что он ей нужен… Но ведь это не может быть правдой. Не после всего. Не спустя столько лет.
А впрочем… неважно.
Он бросил ее, потому что хотел уберечь. Обидел – чтобы оттолкнуть. Зачем менять что-то сейчас, когда ее жизнь наверняка налажена и стабильна? Он по-прежнему опасен. А ей по-прежнему лучше без него.
– Вот ты где, – Стив находит Баки в сквере у башни Старка, в которой они все временно разместились, и тихо присаживается рядом. – Поговорим о Гермионе?
– Я не хочу ничего знать, Стив, – отвечает Баки с горечью.
– Ты не понимаешь. Все эти годы…
– Не нужно! – обрывает его Баки. – Я принял решение не портить ей жизнь, и буду ему следовать.
Стив намеревается что-то объяснить, но трель мобильного отвлекает его буквально на секунду. Он успевает глянуть на дисплей, а когда поднимает голову – Баки уже исчезает.
***
Похороны Тони проходят в узком кругу. И хоть Баки не считает себя действительно близким человеком для Старка, отдать дань уважения – дело чести. Все они обязаны ему жизнью.
Стив ловит Баки позднее, на поминках, когда тот собирается незаметно ускользнуть. Впихивает ему в руку бумажку с координатами, датчик доступа к джету и какую-то цепочку.
– Отправляйся к ней немедленно. Не будь идиотом, Бак.
Баки стискивает зубы, прикрывает глаза и делает глубокий вдох. Он и так на грани, зачем Стив все усугубляет?
– Поверь, ты нужен ей.
Это становится последней каплей.
Решительность Баки лопается, словно мыльный пузырь. Тяжело сопротивляться тому, чего хочется всей душой. В конце концов, разве не обязан он удостовериться в благополучии Гермионы собственными глазами?
Стив видит, как эмоции на лице Баки сменяют одна другую. И понимает, что принял правильное решение. Он многое мог бы рассказать о жизни Гермионы, но зачем лишать их возможности самим обо всем поговорить? Нет, Стив не станет вмешиваться. Тем более, сейчас, когда в этом отпала необходимость.
– Главное, надень на шею амулет. Без него не найти нужный дом.
– Спасибо, – искренне благодарит Баки, прежде чем уйти.
***
Несколько раз он практически разворачивает джет назад. Перелет через океан дает время еще раз обо всем подумать. Стоит ли вообще показываться ей на глаза? Захочет ли Гермиона быть с ним? Имеет ли он право на счастье? От грехов прошлого невозможно отмыться, они всегда будут смотреть на него из зеркала и слышаться в каждом движении бионической руки. Гермиона заслуживает гораздо-гораздо большего, и Баки никогда не стать тем, кто ее действительно достоин. Но… вдруг ей больно без него так же, как и ему без нее?
К моменту своего приземления Баки пребывает в полнейшем эмоциональном раздрае.
По заданным координатам обнаруживается безжизненный пустырь. Барнс вспоминает об амулете, надевает его на шею – и перед глазами буквально из воздуха материализуется небольшой двухэтажный домик.
Баки стучит в дверь и замирает в ожидании. Спустя несколько долгих минут повторяет попытку. Когда становится совершенно ясно, что дом пуст, он проводит рукой по лицу, шумно выдыхает и усаживается прямо на крыльцо.
Проходит несколько часов, прежде чем Баки окончательно теряет терпение. Он понимает, что нет смысла ждать дальше, но и улетать ни с чем не хочется. Он делает несколько кругов вокруг дома, осматривается, раздумывает. Большие окна первого этажа так и зовут заглянуть в них. Баки подходит ближе, практически утыкается носом в стекло, и тут ставня внезапно подается вперед.
Конечно, он не собирается проникать в жилище Гермионы. Уже практически отходит назад, но взгляд падает на фотографии, стоящие на столе недалеко от окна, и Баки решается. Он приоткрывает ставенку, протягивает руку в оконный проем, чтобы развернуть фото к себе… и застывает от удивления. Настолько сильного, что рябь в воздухе, спровоцированная его движением, ускользает от внимания.