— Ох, Макс… — сдавленно произнесла я и крепко обняла его.
— И всё равно, через шесть лет ты забудешь меня. — сказала я позже.
Мы вышли из парка. Быстро стемнело, к ночи заметно похолодало. Макс катил свой велик рядом с нами, я же зябко ёжилась, мечтая о тепле.
— Ни за что! Я приеду к тебе после окончания школы, мы будем гулять, ты станешь моей девушкой…
Тут уж я не сдержалась и весело рассмеялась. Было странно слышать из уст ребёнка такие уверенные речи, касающиеся более взрослых отношений.
— Опять смеёшься! — укоризненно нахмурил брови Макс.
— Ну извини. Я подумала ты шутишь.
— Да ну тебя.
— Ну не обижайся, Максик. Вот увидишь, когда повзрослеешь, сам будешь смеяться над своими словами.
— Не буду. И не называй меня так, я не маленький.
На автобусной остановке мы окончательно распрощались, по привычке хлопнув друг друга по рукам. Глубокой ночью, лёжа на чужой раскладушке в доме коллеги, я думала о своей недолгой, но такой непростой жизни и гадала какие сюрпризы злой рок ещё подготовил мне. Затем я вспомнила слова Макса и улыбнулась. Возможно, его детская влюблённость в меня, о которой я, итак, подозревала, стала единственным светлым пятном за последние дни. Надо бы прикупить ему какой-нибудь подарок перед тем, как я уеду из этого города навсегда.
Воскресенье прошло в трудах. Наступил дождливый понедельник. Я стояла на вокзале среди других пассажиров в ожидании рейсового автобуса. В сотый раз я обдумывала своё решение уехать и сомневалась правильно ли поступаю, понимая, что назад дороги нет. Всё, казалось, складывается удачно, как по маслу, будто сама судьба благосклонно подталкивает в спину, помогая мне. Начальник выдал хороший расчёт, декан в колледже быстро и без вопросов приняла заявление, билет на автобус был куплен за полчаса до отправления. Утро началось почти успешно. Только вот свербящие сердце переживания неизбежно сворачивали живот в тугой узел волнения. Это было естественно, когда впереди маячила абсолютная неизвестность.
Вскоре подали автобус, и я достала из кармана билет, чтобы предъявить водителю. Внезапно кто-то позвал меня по имени. Я обернулась и увидела бежащего ко мне Макса, растрёпанного и запыхавшегося. Мои брови поползли вверх, ведь вчера мы с ним долго говорили по телефону, и я просила его не пропускать школу, чтобы прийти проводить меня.
— Уф, еле успел. — тяжело дыша, произнёс мальчик.
— Макс! Не надо было сбегать с уроков, тебе попадёт. — обеспокоенно сказала я.
— Пустяки! Я должен был увидеть тебя и попрощаться.
— Автобус отправляется через три минуты. — услышали мы голос водителя.
— Мне пора. — я с грустью посмотрела на друга, потом вспомнила про приготовленный для него подарок и открыла рюкзак. — Вот держи. На память.
Я протянула Максу коричневый кожаный браслет, сплетённый вручную на подобие косы. Простой, символический презент, конечно, но лучше, чем ничего.
— Спасибо.
Мы крепко обнялись. Оказывается, так тяжело расставаться с человеком, к которому ты привязалась всей душой. Будто с ним остаётся часть тебя.
— Я буду скучать. — в глазах парнишки стояли слёзы.
— Я тоже.
Я зашла в транспорт и двери тут же со скрипящим звуком закрылись за мной. Сев на кресло у окна, я помахала рукой Максу. Он провожал автобус неотрывным скорбным взглядом, будто чувствуя, что разлука будет непростительно долгой, что надежда на встречу погибнет ещё до того, как обретёт силу.
Никто из нас ещё не знал, что скоро наши жизни разрушаться в одночасье, резко и безвозвратно.
3.
Дорога до самого крупного города нашего графства заняла почти два часа. Было послеобеденное время, когда я шла от автобусной станции мимо промышленного района. Колючий ветер дул прямо в лицо, развевая по воздуху едкие запахи от заводских труб. Дождь мелко моросил и не думал прекращаться. Я быстро перебирала ногами, торопясь успеть на трамвай. Облегченно вздохнула, как только он сразу подъехал и мне не пришлось мёрзнуть на остановке.
Я ехала навестить бабушку, которая жила в доме престарелых. Мы не виделись два года, что тяжким грузом висело на моей совести. Приют для стариков был государственным и пребывание там оплачивалось за счёт пенсии. Здание было старым, не раз ремонтированным, хотя внутри всё было обустроено вполне уютно и комфортно. Персонал за пожилыми ухаживал добросовестно. Они вызывали у меня сильное уважение, ведь не каждый добровольно согласится на такую работу.