Том
Перевод П. Гурова
(Песня черных)
Мы, негры, жизнь влачим убого
Нас рабства сокрушает гнет,
И светлое подобье бога
На лицах наших не блеснет.
А если солнца луч несмелый
Скользнет над согнутым плечом,
Пред нами тотчас встанет белый
С подъятым в воздухе бичом.
От бед, страданий, от обмана
Когда мы сможем отдохнуть?
Кто нам в долины Ханаана
Укажет путь?
Они кричат: «Работай, делай!»,
Грозя расправою крутой,
И мы растим им хлопок белый,
Ваниль и кофе золотой,
Поля питаем нашей плотью,
А нам они за все труды
Дают лишь жалкие лохмотья,
Глоток маиса и воды.
От бед, страданий, от обмана
Когда мы сможем отдохнуть?
Кто нам в долины Ханаана
Укажет путь?
Но все же, совестью тревожим,
Хозяин, подобрев подчас,
Расскажет нам о Сыне Божьем,
Который отдал жизнь за нас.
И весть евангельская эта
Для наших душ в их душной мгле
Сладка, как луч дневного света,
Мелькнувший в тягостной тюрьме.
От бед, страданий, от обмана
Когда мы сможем отдохнуть?
Кто нам в долины Ханаана
Укажет путь?
Том вечерами на досуге
В опрятной хижине своей
Читал Писание супруге,
Молитвам обучал детей.
Но миновало все, что было.
Увы, невзгоды грянул гром,
И от всего, что сердцу мило,
Далеко продан бедный Том.
От бед, страданий, от обмана
Когда мы сможем отдохнуть?
Кто нам в долины Ханаана
Укажет путь?
Однако Том судьбой жестокой
Еще не очень был гоним.
Золотовласый, синеокий
Явился ангел перед ним.
Как новую Святую Деву,
Том все те дни, пока там жил,
Боготворил малютку Еву
И ей почтительно служил.
От бед, страданий, от обмана
Когда мы сможем отдохнуть?
Кто нам в долины Ханаана
Укажет путь?
Но умерла Евангелина,
Ее отец за нею вслед,
И Тома снова ждет пучина
Тяжелых дум и тяжких бед.
И он сказал «прости» надежде —
Надежде сладостной своей,
Которую лелеял прежде, —
Жену увидеть и детей.
От бед, страданий, от обмана
Когда мы сможем отдохнуть?
Кто нам в долины Ханаана
Укажет путь?
Его хозяин мучил новый,
Но стойко нес он тяжкий груз
И, не кляня судьбы суровой,
Почил, как черный Иисус.
Какими вас назвать словами,
Насильники, чья совесть спит?
Кровь негров, убиенных вами,
О мести к небу возопит!
От бед, страданий, от обмана
Когда мы сможем отдохнуть?
Кто нам в долины Ханаана
Укажет путь?
Но в черной мгле зарею новой
Уж небо начало блистать.
Евангелия свято слово:
Последний первым должен стать,
На свете появилась книга,
И ангельски прекрасный глас[15]
Снять с негров тягостное иго
Призвал повсюду в мире нас.
Золотая лира
Перевод В. Портнова
Над ее ослепительным лбом
Золотятся струистые пряди.
Их небесный вспоил водоем,
Волны розовой утренней глади.
А над шеей, где блеск белизны
Сам себя оградил непреклонно,
Эти волосы вверх взметены,
Словно ветви могучего клена.
Голос полон тех причуд,
Что навек лишают мира
И не зря ее зовут
Золотая Лира.
Он и звонок, и чуть хрипловат,
В нем и песня ликующей птицы,
И таинственно шепчущий сад,
Когда ветер над садом кружится.
В нем журчанье беспечной воды,
Когда весла ее рассекают.
Он в душе выжигает следы
И к безумствам тебя подстрекает.
Голос полон тех причуд,
Что навек лишают мира
И не зря ее зовут
Золотая Лира.
Нашей жадности глупой назло
Прячут золото грозные горы.
Что таит молодое чело,
То скрывают и ясные взоры.
Голубые, как реки, глаза,
С тем же серо-зеленым отливом…
До конца разгадать их нельзя,
Погляди — и уйдешь молчаливым.