Пьер-Жан Беранже. Песни; Огюст Барбье. Стихотворения; Пьер Дюпон. Песни

И вот для того, чтоб место занять,
Пустое на тот момент,
Новый Пракситель решил изваять
Диковинный монумент.
Так родился этот гипсовый миф,
Слон, дурацкий на вид,
В полой утробе своей приютив
Крыс водяных синклит.

Хоть мы исполнены почтенья
К святым заветам старины,
Но предрассудкам, без сомненья,
Повиноваться не должны.

Был только комедией этот урод.
Не завиден его удел:
Сначала над ним смеялся народ,
Затем он ему надоел.
Ведь даже у нас приедается смех.
(Вольтер ханжой воскрешен!)
Дразнить же предместья — смертельный грех.
К чему переть на рожон?

Хоть мы исполнены почтенья
К святым заветам старины,
Но предрассудкам, без сомненья,
Повиноваться не должны.

Развалина эта была снесена.
(Крысы сменили дом.)
И можно было увидеть слона
Лишь на картинах потом.
И там, на площади, где толпа
Рычит, как голодный зверь,
Когда идея еще слепа, —
Колонна стоит теперь.

Хоть мы исполнены почтенья
К святым заветам старины,
Но предрассудкам, без сомненья,
Повиноваться не должны.

Память храня о трагических днях,
К небу она растет,
И статую гения в облаках
Ее пьедестал несет.
По цоколю бродит могучий лев.
Из бронзы изваян он.
Чужды ему ненависть, ложь и гнев.
Свобода — его закон.

Хоть мы исполнены почтенья
К святым заветам старины,
Но предрассудкам, без сомненья,
Повиноваться не должны.