109. Все-таки смерть.
Я давно не видел черно-белого щенка, и думал о нем. И вот сегодня увидел, с той самой женщиной, старухой или старой дамой, она шла сильно навеселе, и щенок то забегал вперед, то отставал, копаясь в кустах. Значит, все-таки нашла. И еще я подумал... Хотя потом всегда кажется, что подумал, все промелькнувшее задним числом принимаешь за предчувствие. Нет, я определенно подумал, как неустойчива жизнь, когда рядом такое вот существо, как эта старуха, с ее страстью к бутылке, один день еда, второй день ничего... Что делать зверю, если зависишь от такого случайного, словно ветер, попутчика?.. Я отвернулся и пошел к своим. Но недалеко ушел, слышу пронзительный скрип тормозов и отчаянный визг, который тут же захлебнулся. Рядом с нашими домами мало машин, но мусорка каждый день; между девятым и десятым уклон в нашу сторону, и она ускоряет движение. Глупый щенок, предоставленный самому себе, выбежал на узкую дорожку, и в тот момент ехала машина. Почти всегда они могут что-то сделать - затормозить или свернуть. Им жаль резину. А некоторые с удовольствием боднут выбежавшего на дорогу зверька. Я не видел ни одного, кто бы потом остановился, вышел из машины, а это о многом говорит. Нет, все-таки невозможно оставаться человеком, стыдно за компанию... Я не повернул обратно, теперь я там лишний. Я нужен, пока они живы. Не взял его, не позаботился вовремя, а теперь нечего выступать! Она похоронит щенка, пьяницы сентиментальны... Потом я узнал, она положила то, что осталось, в красивую коробочку, зарыла и все такое, очень чувствительная история. Лучше бы приглядывала за ним при жизни! Этого щенка я не считал близким другом, мы встречались один-два раза, но он был живым, я помню теплоту его тела - ладонями, руки лучше нас помнят. И вот его нет. Он как мой Шурик... Для меня важно, сложилась ли жизнь, и про своих я это знаю. Из моих жизнь не сложилась еще у Люськи... хотя после новых Алисиных котят я готов изменить свое мнение... и уже никогда не сложится у Шурика. Другое дело, взрослые сильные коты, которые у меня погибали, они могли бы жить и жить, но не вышло, а эти крохи, можно сказать, не жили. Я надеялся, что зима пройдет спокойно, и не получилось.
110. Неприятности ходят парами...
Это так, я не раз убеждался, хотя почти всегда знаю, что сам виноват. Первый удар выбивает из колеи, теряешь равновесие, силы, и тут же пропускаешь второй... Но сейчас я не знаю, в чем ошибка. Костик пропал. Он всегда первый бежал навстречу, никого не боялся, все любили его, ведь он никому не мешал, даже Серый относился к нему доброжелательно. Он ко всем льнул, залезал в каждую котовскую кучу, где можно было согреться и погреть других. Я вытащил его из смерти, а сейчас не знаю, что делать - его нигде нет. Коты пропадают надолго, один Стив чего стоит, но Костик этого не умел, и не хотел уходить... Костя, где же искать тебя? Кто еще будет бегать из одного лагеря в другой, требуя объединения всех котов и кошек?.. Кто еще будет так кусать меня - осторожно и с отчаянным любопытством?.. С собаками в последнее время тихо. Это, конечно, люди, я не хочу о них говорить. .
111. Оказывается, они правы...
Костика нет, но мы ждем его, если живой - придет. Ждем, и живем, как умеем. Все время возникают события и драмы, не такие серьезные, но будоражат. В очередной раз провожая Клауса по ступенькам - надоел со своими требованиями! - я услышал под лестницей, где нагромождения строительного хлама и просто мусора, призывный кошачий голос. Проявилась, наконец, та самая возмутительница наших рядов! Клаус помчался туда и скрылся. Сколько я ни упрашивал его, он так и не вылез. Я ушел к себе, а через некоторое время слышу ужасный кошачий вопль... Если б я не знал, в чем дело, то кровь застыла бы в моих жилах. Кровь застыла! - здорово сказано?.. Я забеспокоился - живущие на первом этаже суровые люди могут не понять кота... Потом еще три раза кричала кошка, а перед моим уходом в окне появился Клаус, с сальной ухмылкой на толстой морде. Куда делась его осторожность! Если надо поесть или пообщаться с кошкой, откуда-то берутся и сила, и бесшумные точные прыжки, и стальные когти. Но главное его оружие, я говорил вам, память и смекалка. Когда я выходил из подъезда, в дом вихрем ворвался Хрюша, проскакал, не узнав, мимо и шмыгнул под лестницу. Я еще больше забеспокоился, ведь Хрюша уступает Клаусу по опыту, и легко попадет под руку старику с палочкой или бабе с железной клюкой... Я долго сидел на корточках перед убежищем кошки, стараясь уговорить безумца... и сознавая тщетность своих усилий. Из-под груды обломков слышно было только сосредоточенное пыхтенье. А потом отчаянный вопль. Ну, что сделаешь, пусть отвечает за себя сам!.. И все-таки, я что-то для него могу... Я решился на очень нечестный шаг поднялся наверх, прошел мимо дремлющего в комнате Клауса и запер форточку. Кухня закрыта, в ней Алиса с котятами и верный страж Серый, а все холостые коты и незанятые делами кошки ходят через форточку ко мне в комнату. Значит, Клаусу дремать до утра. Не мог же я допустить ссору между двумя нашими котами! Клаус обойдется без моей помощи, а Хрюшу просто необходимо поддержать.
112. Минус два, свет ярок и холоден...
Из трубы по всему небу то ли пар, то ли дым, старой метлой метет. В подвале по-летнему пусто, дома все, кроме Макса, Стива и Хрюши. Макс третий день на границе, сидит меж двух кочек и смотрит в сторону нашего дома. Серый, когда обходит свои владения, бывает озадачен, потому что непонятно, на чьей территории устроился этот несносный Макс! Сидячий кот опасней ходячего - неизвестно, что хочет, куда пойдет... Серый суров, но честен, он молча обходит Макса, зато метит вокруг так часто и обильно, что и мышь не прорвется сквозь этот вонючий частокол. Макс делает вид, что не знает Серого, никогда не видел и знакомиться ему некогда. Он ждет меня, главного кота из десятого, извини - подвинься... С тыла время от времени к Максу приближается большой помятый, серо-голубой кот-валенок, которого я когда-то спасал от собак... имени к сожалению, не помню, не такой злющий, но тоже решительный, хранитель подвалов девятого. Он нюхает Максову спину, думает... и отходит. Как гость, Макс имеет право придти в девятый, потолковать о том, о сем с тамошними кошками, но только не к мискам!.. Время от времени, следя за передвижениями Серого, Макс перебежками пробирается в наш подвал, там я оставляю ему еду, наверх он идти отказывается. Не надеясь на его смелость, я подхожу к границе и кормлю его здесь, это видят и с той и с другой стороны. Макс не голоден, но постоянно подавлен и зол, жизнь пограничника нелегка. Появился веселый Хрюша, убедил меня, что неплохо бы поесть, похватал жареной картошки, побежал в угол, где новые картины... Я заорал на него, но он все равно полил одну, посмотрел на меня - развел руками, и в форточку... Клаус за ночь с досады напрочь откусил себе ус, навалил огромную кучу в передней, а я сделал вид, что недоразумение. Не жалею о закрытой форточке, дал Хрюше шанс, как теперь говорят... Прибегала Алиса, быстро и жадно схватила кусок и убежала. Я не вмешиваюсь в кухонную жизнь, пусть живут, как умеют. Только исчез Хрюша, тут же страшное рычание, лай, погоня! - он наткнулся на двух собак, одна их которых опасна - молодой и злой доберман. У Хрюши моментальная реакция, он благополучно избежал зубов и когтей, но после ослепительного взлета под лестницей, переживает теперь унижение. К тому же теряет время, его место на посту может занять другой!.. Хрюша самолюбив и тщеславен, черты, которые спасают его, и топят тоже. Он оглядывает овраг, в котором исчезли собаки, быстро и решительно спускается и бежит к подъезду. Скоро слышу - проник, бесчинствует, свет не видывал такого огненного любовника, теперь он отыграется за все, все, все!.. Я его понимаю. Грачи с вороненой стали клювами, синий вечер, на трубе багровые огоньки, ветки замерли, свет тихо гаснет, скоро семь, глажу левой рукой Люську, правой печатаю слова...