— Согласен на Якина. Что снимать будем?
— Цыганский репертуар с бронекатером не вяжется, — сказал Боря.
— Любую песню начала века, кроме совсем детских или совсем военных мы сбацаем как родную, — сказал Костя, — Две гитары, скрипка и аккордеон.
— То есть, вам надо клип на песню какую-нибудь с анархистами-пиратами, — сказал Боря.
— Какую? — спросил Студент.
— Не знаю. Вспоминай.
— Песня с бандой анархистов и кораблем? — уточнил Колоб, — Должно быть одесское что-то, но не могу припомнить.
— Делов-то, — пожал плечами Студент, — Сам напишу.
— Ты же не лирик, а физик. То есть, химик.
— Физики и лирики — противопоставление для убогой провинции и недалеко от нее ушедшей купеческой Москвы, — строго сказал Студент, — У меня не просто высшее образование, а ленинградское высшее образование. Местами даже петербургское. Я получение пиролита пятистопным ямбом описывал. Ты думаешь, мне слабо песенку накатать?
— Ну флаг тебе в руки, — пожал плечами Колоб, — На слабо не беру, за базар отвечать не спрошу.
— Подожди часик.
— Ингрид? — Студент постучался в «комнату с кроватью». Оттуда уже минут десять не доносились скрипы и стоны.
— А?
— Я вас спрошу как лейтенант лейтенанта, вы петь по-русски умеете?
— Переору любого соловья.
— Я серьезно.
— Спою любую песню, которую можно кричать взводом, чеканя шаг по плацу.
Через полтора часа Студент бросил на растопку исписанную тетрадку черновиков, собрал всех причастных, рассказал идею со съемками клипа и угоном катера и показал готовый текст.
Я анархистка с седьмого класса.
Пью самогонку заместо кваса.
Люблю кататься на шарабане,
Ищу я деньги в чужом кармане.
Ах шарабан мой, американка,
А я девчонка, я шарлатанка.
А я влюбилась, да в проходимца.
Он англичанин, зовут Уинстон.
Прощайте, други, я уезжаю.
Кому должна я, я всем прощаю.
Ах шарабан мой, американка,
Да его знала вся Молдаванка.
Сниму я юбку, жакет короткий.
Вина я выпью, а лучше водки.
Всегда для праздника есть причина,
Раз меня любит такой мужчина.
Ах шарабан мой, американка,
Не хватит денег, пойду продам-ка.
Мы анархисты, да мы пираты
Угнали катер из Петрограда.
Будем бороться мы с капиталом.
Я с пулеметом, он за штурвалом.
Ах шарабан мой, американка,
Мы лучше спляшем на башне танка!
«Шарабан-американка» — очень популярная песня времен Гражданской, по русскому обычаю размножившаяся в десятках вариантов. Под жалобную историю «девчонки-шарлатанки» белые ходили в атаку на красных. Красные же адаптировали мотив для политической пропаганды. «Мундир английский, погон французский, табак японский, правитель омский» с неизменным упоминанием шарабана в припеве. Актуальный текст Студент скомпоновал из запомнившихся ему или Косте аутентичных фрагментов, разбавленных впечатлениями от «парочки, которую под расписку в дурдоме выдали», и упомянул, зачем съемочной группе может понадобиться катер.
— Ингрид, это споешь?
— Спою.
— Репетируй.
— А мне что делать? — спросил Уинстон, — Я ни петь, ни танцевать не умею.
— Чечетку бей.
— Кого бить?
Боря отстучал каблуками мотив «Шарабана».
— Не умею.
— Спортом занимался? — спросил Боря.
— Да. Боксом.
— За тренером движения повторял. Костя сейчас тебя научит по-быстрому. Осилишь?
— Осилит, — ответил Костя, — Ритм несложный и не меняется. Если в ногах не путается, осилит. Боксеры только и делают, что на носочках прыгают. Пятку вверх, пятку вниз. Даже не устанет. Завтра потренируемся. Тебе медведь на ухо не наступал?
— Нет, это снайпер, — Уинстон поднял руку к левому уху, и все почему-то засмеялись.
За полуночным ужином Колоб и Студент рассказали про побег с урановых рудников.
Картина мира. Арлит, Французская Африка, 1987 год