— Вы пишете звук вживую на камеру? — удивился Якин, — Это же непрофессионально.
— Это черновик, — ответил Уинстон, — Отснимем несколько тематических клипов, потом выберем лучшие идеи и займемся ими по-настоящему. Потом мы пересмотрим кассеты, выберем лучшие идеи и будем работать по ним уже с профессионалами. А как вы относитесь к импровизации?
— Мы в Москве предпочитаем серьезную подготовку, — ответил Якин, — Когда определитесь с идеями, приезжайте на Мосфильм, и я сделаю клип на высоком профессиональном уровне.
Как-то само собой получилось, что понадобились съемки на реке, и катер отчалил с матросом и четырьмя пассажирами.
— Мы их на том берегу встретим, — сказал Костя. Щелкнул пальцами, и табор исчез из музея, как грабители с места преступления.
Французы погрузились в свой автобус и отправились ужинать. Уехали Якин с Аллой. Ушли пешком Машенька и Марина Петровна.
29. Глава. Забить стрелку Васильевского острова
Плавучий ресторан «Кронверк» расположился на шхуне «Кронверк», пришвартованной к причалу у Кронверкского моста, который вел в Петропавловскую крепость.
Публика там собиралась специфическая. Деловая и авторитетная. Драки случались редко, не как в «Арагви». Но если случались, то из-за действительно серьезных причин, когда высокие договаривающиеся стороны не смогли договориться. Милицию сюда никогда не вызывали. Убитых и раненых грузили в машины и вывозили в другие места.
В плане обеспечения безопасности «Кронверк» неплохо соответствовал требованиям. Никаких соседей через стенку и максимально возможный в центре города обзор во все стороны. С севера — редкие одноэтажные павильоны Зоопарка. С востока Кронверкский пролив и парк отделяют от стен Петропавловской крепости. С юга — широкая Нева. С запада — жилые дома, но через открытую площадь. Парковка на площади и у причалов вдоль берега давала возможность уехать в четыре стороны на выбор. При желании можно и убежать пешком, проскочив в известном месте через забор Зоопарка и оторвавшись от исключительно пешей погони или слежки среди деревьев, павильонов и туристов.
Для спецслужб скрытое наблюдение за «Кронверком» представляло некоторую сложность. Сидеть в кустах с биноклем не очень удобно, парковка вся занята братвой, по не таким уж широким тротуарам течет постоянный поток туристов в Петропавловскую крепость. На всякий случай машины «физической поддержки» рассредоточились по дворам, а непосредственно наблюдатели заняли позиции в домах по Кронверкскому проспекту. Несколько сотрудников разных ведомств патрулировали пешком в гражданской одежде. Впрочем, массовые задержания в плане ни у МВД, ни у МГБ не стояли.
По агентурным сведениям ожидался мирный переход зон ответственности Сандро, Болгарина и Тарана под контроль «новых мурманских». Аналитики говорили, что наследством придется поделиться. Кусок слишком большой, чтобы эти мурманские его проглотили за раз, и они в городе слишком новые, чтобы старожилы им уступили. Стукачи сообщали, что никто из ленинградских авторитетов не готовился к наступательным действиям на сходняке. Все ожидали мирного дележа активов, но подстраховывались от неприятностей. К семи вечера в трюм «Кронверка» спустились чуть ли не два десятка авторитетов первой величины и несколько представителей из других регионов. Москва, Ростов, Кавказ.
— Только давай без глупостей, — Ингрид взялась объяснить ситуацию матросу, — Мы вооруженная банда, угоняем корабль. Ты не трус, но против четырех стволов у тебя шансов нет. Перед атакой высадим тебя на набережной адмирала Макарова.
— Вы же не грабители, вы террористы, — злобно сказал матрос.
— Ты не блатной, случайно? — спросил Студент.
— Нет, и не случайно.
— Если тебе важно, то мы идем мочить козлов. Не банк грабить и не по мирняку стрелять.
— Каких козлов?
— Сходняк на «Кронверке».
— В смысле, блатных авторитетов?
— Их самых.
— Не врешь?
— Зуб даю.
— А за что, если не секрет? — в голосе прозвучала даже какая-то симпатия.
— Японцам Родину продают.
— Сиди спокойно. Это не твоя война. И не надо их предупреждать. Пожалуйста, — сказала Ингрид, — Если бы нас не волновала жизнь простых людей, мы бы начали с тебя.
Матрос пожал плечами, но, похоже, понял.
— Раз Родину продают, то мочите. Святое дело. Только катер жалко.