Степанов объяснил, что не доверяет местным спецслужбам после того, как милиция попыталась спрятать убитых и раненого. Поэтому настоящий агент будет играть переводчика, а арестанта, приглашенного для дачи показаний, сыграет Ли. Под плащ-палаткой у него на всякий случай бронежилет пятого класса защиты.
Начали с фермы. Там собрались представители пограничников, милиции и даже МГБ. «Пленный» ходил, куда показывал Уинстон, и говорил какую-то японскую тарабарщину. Японского не знал никто из окружающих, но по звучанию язык врага могли распознать все. Смит описывал ситуацию по-русски, называя себя «англичанин-переводчик».
— Кто спер вакидзаси? — спросил Степанов.
— Не было никакого вакидзаси, — ответил капитан-пограничник. Милиционер и чекист не поняли, о чем речь.
— Здесь есть два варианта, — сказал Степанов, — Или малолетний дебил взял сувенир на дембель. Или великовозрастный дебил взял сувенир на подарок своему тупому начальству.
Капитан покраснел как вареный рак, из чего Уинстон понял, что второй вариант правильный.
— Но мы будем считать, что имеет место третий вариант. Предатель взял самурайский клинок для передачи безутешной семье.
— Найдем и сдадим, — выдавил из себя пограничник.
Составив подробное описание перестрелки на ферме, межведомственная комиссия двинулась дальше по следам.
Уинстон пару раз по пути остановился. Ли сразу начинал говорить, а он «переводить». Про толстого русского профессора, который плохо бегал в своей городской обуви и про тяжелый груз. Увлекшись, он описал обстрел группы пограничниками, последующие диалоги и смену стрелков на позиции у камней.
— Ты не мог слышать, о чем они говорят, — сказал «пленному» чекист по-русски. Откуда ты можешь знать английский, если ты простой матрос? Почему ты оказался так близко к ним, чтобы их услышать? Где ты был в это время?
Ли улыбнулся и развел руками. Скосил глаза направо, развернулся в ту сторону и показал куда-то пальцем.
Раздался выстрел. Ли отлетел на шаг и упал. Все повалились на землю.
— Дай сюда! — Уинстон приказным тоном скомандовал упавшему рядом солдату.
Подросток-срочник неуверенно протянул автомат вроде бы офицеру.
Вокруг хватало умных военных людей. Но никто из них не вел позавчера перестрелку на этом самом месте. Англичанин же знал, что умный снайпер-пограничник, который оставил ему шрам на лице, залез туда, куда он залез позавчера, потому что оттуда наилучшим образом простреливалась позиция у камней.
Уинстон повернулся в нужную сторону, бросил взгляд на целик, установленный в «П», и три раза выстрелил по немного качавшимся кустам. Кусты занервничали и выстрелили в ответ. Уинстон навелся на вспышку и принялся опустошать магазин в ту сторону в надежде, что хоть раз да зацепит. Через пару секунд к нему присоединились Степанов и чекист тоже с отобранными у солдат автоматами.
— Готов! — сказал капитан-пограничник.
В отличие от коллег, он повел себя как офицер. Схватился не за автомат, а за бинокль. Нашел стрелка, по которому уже стрелял Уинстон и мог бы корректировать огонь, если бы из трех стволов врага не подстрелили бы, отправив в кусты девяносто пуль.
Все встали. Солдатам вернули автоматы. Те сразу же сменили пустые магазины на полные из подсумков.
Поднялся Ли. Скинул плащ-палатку. Скинул тяжелый бронежилет. Почесал грудь.
— Живой? — спросил Степанов.
— Живой.
— Актер? — спросил гебешник.
— Кому актер, а кому товарищ капитан, — ответил Ли.
— То есть, ваш пленный это на самом деле не этот узкоглазый, а этот переводчик?
— Не пленный, а секретный сотрудник, — сказал Степанов.
Военному нельзя обманывать только собственное начальство, а всех остальных можно. Тем более, что после того, как у «Вениамина» в руках оказался автомат, никто тут не хотел бы узнать, что под маской переводчика скрывался океанский шпион.
Потом компания двинулась к «позиции снайпера» и обнаружила там покойника азиатской внешности со старой норвежской винтовкой. Японец получил три пули. В грудь, в бедро и в бок. Ни одного смертельного ранения. Умер он, потому что воткнул длинный нож себе в сердце.
— Никогда живыми не даются, — сказал чекист, — Я бы вам сразу не поверил, если бы ты не сказал, что вы взяли не шпиона, а матроса с подводной лодки.