— Хотите отомстить?
— Кому?
— Всем, кому посчитаете нужным. Министерствам, теневикам, Эйрстрип Ван, Океании, Большому Брату.
Уинстон ответил не сразу.
— У меня не осталось живых врагов. В смысле, тех, кого можно просто застрелить и удовлетвориться. Большой Брат — вымышленный персонаж, говоря вашими терминами. А победить Океанию в целом мне очевидно не по силам. Вам нечего мне предложить.
— Хотите Англию?
— В каком смысле?
— Англию. Британию. Великобританию. Соединенное Королевство. Вместо Эйрстрип Ван и Океании. Как независимое нейтральное государство. Хоть Британскую Империю в перспективе.
— Чтобы вы пришли и захватили нас?
— Мы и сейчас можем прийти и захватить, но это встанет нам слишком дорого, а в финале получим дымящиеся радиоактивные развалины. Договоритесь с Океанией сами. Англия раньше не была ничьей колонией, и мир нормально к этому относился. Если мы не нападаем на вас, пока вы в составе нашего главного врага, то мы тем более не нападем, если вы снова будете нейтральной страной.
— Лавировать между двумя сверхдержавами?
— Да. Их сейчас отлично устраивает, что Англия не наша. А нас будет устраивать, что Англия не их.
— Но страна неспроста называется «Взлетная полоса один». Она имеет стратегическое значение.
— Давно уже не имеет. Современные самолеты-ракетоносители могут атаковать через Северный полюс, подводные лодки из любой точки океана, ракеты шахтного базирования прямо из Штатов, и в перспективе оборонные рубежи уходят в космос. Все, что взлетает от вас, наше ПВО видит чуть ли не на старте. Ваша ценность как непотопляемого авианосца осталась в прошлом.
— Но наша экономика завязана на Океанию. Мы разоримся. Мы почти все топливо, кроме угля, получаем из-за океана.
— Во-первых, почему нельзя вести деловое сотрудничество, будучи разными государствами? Это всегда была нормальная практика. Во-вторых, у вас должен остаться доступ на рынки Океании, а с независимостью вы получаете доступ и на наш рынок. Сможете быть посредниками вместо контрабандистов. Вместо «Чайного Тракта» и «Эйр Сахара». В-третьих, под Северным морем в ваших территориальных водах находятся богатейшие месторождения нефти и газа, которые не разрабатываются из-за политических рисков. У нас с вами в Северном море всего по одной платформе, а могло бы быть десяток-другой.
— Вы отдадите нам Северное море?
— Лично я моря отдавать не могу, но нормальная мировая практика это раздел экономически значимых территорий. Если Англия объявит независимость и разорится, она сразу же приползет на брюхе обратно в Океанию. А если объявит независимость и фактически ее потеряет, встав в зависимость от Евросоюза, то Океания воспримет это как захват Англии Евросоюзом и повод для войны. То есть, нам объективно нужна нейтральная и экономически самодостаточная Англия, ведущая сбалансированную внешнюю политику.
— Примерно за это могло бы бороться Братство, но оно не существует.
— Создайте его сами. Мы поможем.
— Чем?
— Знаниями. Вы не умеете организовывать подпольные братства. Не знаете, что такое конспирация. Не умеете искать союзников и вести переговоры, не умеете торговаться и блефовать.
— Что взамен?
— Информация. Будете присылать нам какие-нибудь полезные новости про Эйрстрип Ван. Даже не просим убивать адмиралов и взрывать крейсера.
Уинстон не ответил. Виктор Петрович считал секунды. Одна, две… десять. Пауза затянулась.
— Хотите, я принесу вам довоенные английские книги? — предложил русский, — Настоящие довоенные английские издания, на пожелтевшей бумаге, с потертыми переплетами. Вальтера Скотта, Стивенсона, Конан Дойля, Вудхауза, Киплинга. У вас не забыли хотя бы Шекспира?
— Буду очень признателен. Шекспира не забыли, но переписали настолько, что никто уже не разберет, где первоисточник, а где вчерашняя правка.
Две недели Уинстон читал запоем. Старая добрая Англия покорила его. Тот мир, к которому принадлежали родители, напомнил о себе. Мамин дом. Приемы. Женщины в бальных платьях, мужчины во фраках. Крестный с неизменной сигарой.
Флот. У Англии всегда был собственный великий флот. Не подразделение американского. Всего сто пятьдесят лет назад у этих янки почти не было военного флота. Правь, Британия, морями! Даже сейчас, через столько лет после революции, на флоте остались многие традиции тех еще времен. Весь морской язык, от технических терминов до ругательств пришел оттуда.
Отношения в обществе. Простолюдины уважали аристократов. Не боялись, а именно уважали. Сейчас и аристократии как таковой нет. Есть начальники, но это близко не одно и то же.