— Да, да, — обрадовался Нусрет. — Дай бог тебе здоровья, эзиз балам...
Увидев подпись на патенте на открытие пункта по чистке обуви, Нусрет Девриш-Заде, низко поклонившись заведующему, вышел из кабинета чуть ли не спиной к двери. Не было предела радости. Еще бы! За несколько минут получить патент и не радоваться!
С жильем вопрос был решен тоже удачно. Частных домовладельцев не так мало в Махачкале.
Хозяин частного дома по улице Комсомольской, в котором снял комнату чистильщик, сам все устроил с пропиской. Это было главное для Нусрета. Жил он один, зарабатывал хорошо. Возвращаясь с работы, всегда захватывал с собой что-либо для детей хозяина, что лишний раз укрепляло дружбу между ним и владельцем дома. Не было претензий к нему и со стороны финорганов и контролеров. Лишних денег с клиентов не брал. Дощечка-прейскурант в его будке висела на самом видном месте.
Около махачкалинского вокзала, кроме Нусрета, чистильщиками работали и другие люди. Иногда из-за клиентов между ними происходили ссоры. В конечном счете, каждый новый клиент — это дополнительный доход. Кто откажется от него? Чтобы не вступать с другими чистильщиками в споры, Нусрет через железнодорожников добился разрешения выходить на перрон во время прихода поездов. Пассажир, следующий в поезде или сошедший с него совсем, первым попадал к Нусрету, сидящему рядом с лестницей, ведущей с перрона на привокзальную площадь.
И железнодорожники считали Нусрета своим человеком. Одному из них раз-другой бесплатно почистит обувь, второму скажет доброе слово. Сближало их и то, что Нусрет мог рассказывать остроумные анекдоты.
Почти в каждый выходной день Нусрета можно было встретить на берегу моря или в камышах, в низовьях Сулака. В короткое время он успел прослыть хорошим охотником и рыболовом.
— Где вы научились так рыбачить? — спросил у Нусрета однажды его товарищ — начинающий рыболов.
— Дорогой друг, больше половины жизни я провел на берегах матушки-Волги, — смеясь, ответил Нусрет. — В Астрахани я жил.
— Разве азербайджанцы проживают в Астрахани?
— Ай балам! Где они только не проживают!
— А как вы очутились в Астрахани?
— Мой отец еще до революции работал там чистильщиком.
— Значит, у вас эта профессия наследственная? — спросил собеседник.
— Почти да, дорогой, — отшутился Нусрет. — Не ради рыбы или утки я выезжаю из города, а чтобы подышать свежим воздухом. Работа чистильщика грязная и плохо влияет на здоровье...
Глава восьмая
НОВЫЕ ДРУЗЬЯ ШВАЙБЕРГА
1
С момента той памятной беседы они стали друзьями. Откровенность Гофриха подкупила фотографа. Швайберг признался хозяину квартиры, что он тоже поддерживает его взгляды и является истинным другом немцев-антифашистов. Гофрих, заняв обычно удобную позицию у окна своей квартиры, следил за людьми, посещающими приемный пункт фирмы «Телефункен». Через некоторое время он собрал полные данные об этих лицах и передал их фотографу.
Слух о качестве снимков «Моментальной фотографии господина Швайберга» быстро распространился не только в Берлине, но и за его пределами. Заказы к нему стали поступать и из других городов. «Все же в Германии много подобных фотоателье, не следует ли практиковать выезды за границу? — думал Швайберг. — Кроме того, можно заниматься не только фотоснимками, но и изготовлением портретов путем увеличения».
В поисках новых «рынков сбыта» берлинский фотограф оказался в Анкаре. Перед отъездом из Турции, где он принял много заказов, Швайберг решил походить по магазинам. В одном из ювелирных магазинов, покупая сувениры, Швайберг познакомился с его владельцем, который жаловался на то, что мало получает прибыли от реализации твоих товаров.
— Главная причина — это низкая покупательная способность турок, поэтому мы, ювелиры, «горим» и находимся на грани банкротства, — жаловался владелец магазина.
— Вам следует открыть магазины в других странах, — ответил Швайберг.
— Легко вам это сказать. Попробуйте-ка получить разрешение, скажем, у вас в Германии.
— А если я организую вам разрешение на открытие магазина в Берлине?
— В таком случае я к вашим услугам.
— Об этом мы поговорим с вами потом, — ответил Швайберг.
Делибей после занятий в разведшколе возвращался к себе в общежитие на Ранкенштрассе. Навстречу ему шел мужчина средних лет, которого, как ему показалось, он где-то видел. «Может быть, ошибка, — подумал дагестанец, — мало ли кто проживает в Берлине».