— Мы продадим яйца, которые снесет нам наша пеструшка-несушка, — сказал Петер.
— А что мы станем делать, когда потратим эти денежки?
— Продадим следующую порцию яиц, — нашелся Петер, потому что не привык лезть за словом в карман.
— Но что нам делать, когда наша курочка не станет больше нести яйца? — не унималась матушка.
— Тогда и подумаем, — ответил Петер.
— Да, ты прав. Так думать может только умный человек, и я совершенно согласна с тобой. Когда у нас не станет денег, давай жить как птицы небесные, положась на божью милость, — сказала матушка.
Петер не думал ничего такого, он вообще не любил думать, но спорить с матушкой не стал. Пусть она и другие люди толкуют его слова как хотят. Если Петер будет молчать, люди будут думать, что он, как умный человек, знает цену своим словам и попусту их не тратит. Между прочим, так считал не только Петер. На свете много дураков, которые прослыли умниками после того как усвоили, что молчание — золото.
Итак, на следующий день Петер отправился в город с корзинкой, полной отличных белых яичек. День выдался ясный и теплый, легкий ветерок овевал путника. Поля пшеницы, мимо которых он шел, казались золотыми в лучах солнца. В траве то и дело цветными огоньками вспыхивали яркие цветы, и пчелки, заползая в них, смешно вскидывали желтые лапки. На огороде появилась молодая редиска, и лук выбросил вверх свои острые перышки. А в лесу коричневая птичка, нетрудно догадаться какая, сидя на дереве, четко выговаривала: ку-ку, ку-ку.
Петер шел все дальше, сбивая дорожную пыль в маленькие облачка, поглядывая то вправо, то влево, то перед собой, и все радовало его. А облака на небе напоминали ему белых овечек на голубом лугу.
«Если бы эти облака и вправду были овцами, а овцы принадлежали мне, я был бы самым большим богачом в здешних местах», — мечтал Петер.
Но облака оставались облаками, а Петер бедняком; и все же настроение у Петера от этого не портилось. Он продолжал весело насвистывать, потому что даже представлять себе подобные вещи было очень приятно.
Когда время начало приближаться к полудню, Петер подошел к городу. Впереди уже можно было разглядеть красные крыши и шпили, выглядывающие из-за гребня ближайшего зеленого холма.
К этому часу в животе у Петера урчало от голода, он мечтал о куске хлеба с сыром. Вдруг, проходя мимо большого камня, который стоял на развилке двух дорог, Петер услышал странный шум. «Клик-клэк!» Петер обернулся, и — подумайте только! — каменная глыба отвалилась в сторону, будто отворилась дверь, и на свет вышел маленький старичок, одетый в черный бархат.
— Здравствуй, Петер, — сказал он.
— Здравствуйте, господин, — ответил Петер и снял шляпу, потому что одного взгляда на старичка было достаточно, чтобы признать в нем важную особу.
— Нельзя ли с тобой сторговаться и получить яички, которые ты несешь в корзинке? — спросил старичок.
Конечно, Петер охотно их продаст. Интересно знать, сколько господин собирается заплатить за них?
— Я дам тебе вот это, — сказал старичок и вынул из кармана маленькую черную бутылочку.
Петер взял бутылочку и стал вертеть ее в руках так и сяк.
— Конечно, это очень хорошая маленькая бутылочка, но она не стоит столько, сколько корзинка с яйцами, — сказал Петер.
— Вот как? — удивился старичок. — Ты говоришь как форменный простофиля. Никогда не суди ни о чем и ни о ком только по одному виду. Скажи мне, чего бы тебе сейчас хотелось?
— Я бы хотел, — признался Петер, — вкусно пообедать.
— Отлично! — сказал старичок и вытащил пробку из бутылки.
И сейчас же из бутылки вылезли два высоких человека. Они были одеты в голубые ливреи, расшитые золотом.
— Что прикажешь, хозяин? — спросили они своего господина.
— Хороший обед на двоих, — заказал старичок.
И не успел он это сказать, как перед ними уже появился стол, накрытый белой скатертью. И стол этот прямо ломился от вкусных блюд, которые впору было подавать на обед королю. Петер и маленький господин набросились на угощение и отвалились от стола, когда наелись досыта. После этого двое слуг убрали стол и остатки яств в бутылку, влезли в нее сами, — и маленький господин закрыл бутылку пробкой.
— Да, — сказал Петер, — я согласен менять свою корзину с яйцами на эту маленькую черную бутылочку.
Петер и черный господин ударили по рукам, и сделка состоялась. Петер отправился домой, а маленький человечек вернулся снова в свою гору, и каменная дверь закрылась за ним. Он унес с собой корзину с яичками, и уж что он там с ними делал — ни Петер, никто другой вам не скажет.