Ночью золотая птица прилетела на липу, которая росла как раз напротив опочивальни, где беспробудным сном спал ее жених. Она стала хлопать крыльями и причитать человеческим голосом:
— Я плакала над тобой и один, и другой, и третий раз. Я ждала тебя в шкуре овцы, а потом рассталась и с этой шкурой, и со своим телом. Почему же ты не приходишь избавить меня от беды? Почему ты спишь и не слышишь меня?
Но принц спал мертвецким сном, и золотая птица улетела, как только петухи пропели зарю.
На следующий вечер дочь скотницы снова подсыпала сонный порошок в чашу принца. И снова золотая птица прилетела на ветку липового дерева, села прямо напротив окошка и стала звать своего суженого. Но и на этот раз принц не слышал ее слов, а когда выглянуло солнышко, птица улетела прочь.
Все же случилось так, что королевская охрана заметила золотую птицу и услышала ее слова.
Стражники рассказали об этом принцу. И принц Джон, когда наступил третий вечер — последний вечер перед свадьбой, — не стал пить вина, которое поднесла ему дочь скотницы, а только притворился, что пригубил его.
В этот вечер золотая птица снова уселась напротив опочивальни принца и снова стала причитать и жаловаться человеческим голосом. Но на этот раз Джон не спал, он выскочил из кровати и бросился к окну. На ветке липы он увидел перед собой птицу, чьи перья сверкали среди ночи, потому что были из чистого золота. Принц достал волшебный ключ и посмотрел через его кольцо на чудо-птицу. И кого же он увидел? Конечно же, он увидел свою принцессу, которая сидела на ветке дерева.
— Что мне сделать, чтобы освободить тебя от злых чар? — воскликнул принц.
— Брось в меня свой нож, — ответила птица.
Принц так и сделал, и вот перед ним снова оказалась его настоящая невеста. Принц взял ее за руку и повел к королю. И король-отец так обрадовался, увидев, какую невесту нашел его сын, что тут же пустился в пляс, и смеялся и плясал, пока очки не слетели с носа.
На следующее утро старый король подошел к дочери скотницы, которая все еще изображала из себя принцессу, и спросил ее, что следует сделать с обманщицей, которая поступила так-то и так-то. И он рассказал ей о ее собственном поступке. Глупая дочь скотницы не догадалась, что ее обман раскрыт, и сказала:
— Такую мерзавку следует бросить в яму с жабами и змеями.
— Ты сама выбрала себе наказание, — сказал король и уже собрался дать приказ своим стражникам, чтобы они расправились со лжепринцессой, но настоящая принцесса вступилась за нее. Дочь скотницы простили и отправили снова пасти гусей, потому что больше она ни на что не годилась.
А свадьбу во дворце сыграли такую веселую, какую в этих местах никто и не помнил. Вкусных яств хватило на всех гостей, а некоторые прихватили угощение и для своих детишек.
Сказать в двух словах, о чем эта история, непросто. Может быть, про то, что все хорошо, что хорошо кончается?
ЯБЛОКО ЖЕЛАНИЯ
Жила на свете женщина, у которой было три дочери. Первая ее дочка косила на оба глаза, но это не мешало ее матери любить ее, тем более что она и сама была косая. У второй ее дочки одно плечо было выше другого, а брови жирные и черные, как сажа в печной трубе. Но мать любила ее не меньше, чем старшую дочку, тем более что она сама была кривой и с такими же точно бровями.
Третья дочка была румяной и пригожей, как спелое яблочко. Волосы у нее были точно шелковые, а цветом не отличались от чистого золота. И все же, несмотря на всю ее красоту и кротость, мать совсем ее не любила, может быть, потому, что младшая дочка была ничуть не похожа ни на нее, ни на своих сестер.
Старшая и средняя сестры одевались даже в будние дни по-праздничному. К тому же они были большими бездельницами. Целый день они сидели на солнышке и чесали языки, потому что других забот у них не было. А бедная Кристина — так звали их младшую сестру — ходила в заштопанном старом платье и работала с утра до ночи.
Чтобы нелюбимая дочь меньше попадалась на глаза, матушка велела ей пасти гусей. Рано утром Кристина должна была гнать гусиное стадо к дальним холмам. Здесь гуси целый день щипали свежую травку и набирали вес, а вечером, когда солнце садилось, Кристина гнала их обратно домой.
Старшие сестры ели белую булку с маслом, запивая молоком, а младшей приходилось жить впроголодь, потому что ей доставались только обрезки сыра и хлебные корки. Вот как было заведено в этом доме!