Меня разбудил телефонный звонок, когда уже совсем стемнело.
На дисплее отпечатался номер тестя.
– Добрый вечер, Степан Сергеевич. Что вы хотели?
– Привет, Андрей. Тут мне позвонил какой-то мутный и непонятный мужик. Сказал, что Наталку убили. Я тебе скину его номер смс-кой. Разберись, что к чему.
Моей первой мыслью было то, что происходит какой-то жестокий розыгрыш.
– Откуда он звонил? Как на вас вышел? Описать её адекватно смог?
– Откуда он звонил, я так и не понял. Назвал марку её телефона – белый iPhone 4S. Внешность описывал путанно и непонятно. Говорил, там было море крови…
Дальше в трубке послышались звуки от взлома входной двери в квартире тестя, затем его крик:
– Да отвалите вы от меня, козлы! Я уже послал вас вчера к чёрту.
Потом нечто похожее на взрыв.
И короткие гудки в трубке.
Я, не мешкая, сел за руль и поехал, чтобы выяснить, что произошло со Степаном Сергеевичем.
Когда я был уже в нескольких кварталах от его улицы, раздался новый звонок.
Это был дед Натальи, Сергей Валерьевич:
– Андрей, не смей появляться у дома Степана. Там полно милиции. Тебя же первого и заметут. Стёпка застрелен. Схватят тебя и будут выбивать показания, что это суицид. Они хотят спустить дело на тормозах, потому что это касается национальной гвардии. Убийцы – бандиты, под их крышей живущие.
– А вы, сами-то вы где? Там?
– В Черкассах.
– Зачем?
– Не перебивай. Я сам бывший мент, и хоть уже давно на пенсии, связи остались. Меня предупредили, что дом Степана окружён операми. А я в областной больнице, город Черкассы, улица Менделеева, 3. Поезжай прямо туда. Припаркуйся на заднем дворе, так до морга ближе. Заберём Натку. И прихвати два ноль-седьмых вискаря. А то мой собственный мотор пошаливает – если не подлечусь алкоголем, от инфаркта сдохну.
У меня стремительно темнело в глазах.… Натку убили… Степан Сергеевич застрелен. А вчера забили до смерти Витька. Господи, не многовато ли смертей за двое суток?
– Я за рулём, как же мы будем пить? И вы, наверно, тоже, – пытался я рассуждать адекватно.
– Услугу «трезвый водитель» ещё никто не отменял. Благо, денег куры не клюют, – ответил старик.
У меня всё плыло перед глазами на нервной почве, но я гнал машину, как умалишённый, ежесекундно рискуя сам пополнить ряды мертвецов. На развязке с киевской кольцевой дорогой, вообще, выжал 170. Потом дорога превратилась в ребристый шифер, но на мерседесе с мягкой подвеской скорость можно было почти не снижать. В половине первого ночи я въехал в безлюдный ночной областной центр. Посмотрев по навигатору улицу Менделеева, я припарковался там, где и просил дед. Он действительно нетерпеливо прохаживался возле морга.
Мы вошли внутрь. Санитары достали два трупа, лежавшие в одном холодильнике – один был Наталья, другой – Самуил Моисеевич, тесть отца Виктора.
На теле Наты белели топорно сработанные швы, а одну прядь волос санитары не удосужились отмыть от крови. Но даже в таком виде, бездыханная и искалеченная, она казалась мне невообразимо прекрасной.
– На кой ляд вы двоих в один ящик пихаете? – заорал Сергей Валерьевич на санитаров.
– Много подвозят, на всех отдельных «палат» нет, – виновато промямлил санитар.
– Тише, дядя Серёжа, тише, – успокоил я старика, – этот еврей тоже свой.
– Ну и забирай его в свой багажник, – проворчал дед, – а я родную внученьку повезу.
– Эй, куда вы мужика везти собрались? – спохватился санитар, – он вам кто, родственник?
А потом махнул рукой:
– Да забирайте вы хоть всех жмуриков – нам только легче будет. Так много подвозят в последние дни, по двое в один холодильник вынуждены пихать.
Молодую жену я погрузил легко, как пушинку, а вот со старым евреем пришлось повозиться.
Потом мы поехали в отель, и там пили «Джим Бим» до самого рассвета.
С каждым стаканом рассказ Сергея Валерьевича обрастал всё более душераздирающими подробностями.
Рассказ деда о смерти внучки
На станции имени Тараса Шевченко, изрядно напугав проводников, в поезд вошёл отряд правого сектора.
Приказав машинисту отъехать десять-пятнадцать километров, туда, где кончаются населённые пункты, и начинается лесная глухомань, они загнали поезд на запасной путь разъезда.
И начали шастать по вагонам, выискивая, кого бы ограбить, над кем бы поглумиться.
Громко причитали женщины с орущими младенцами на руках в плацкартных вагонах. Глухое, тревожное молчание повисло в купе и СВ.
Все думали:
– Только бы не нас, только бы не нас.
И в купе Натальи они нашли долгожданную жертву.