– Дэни. – Шейн положил руку ей на спину. Она выпрямилась и неприязненно посмотрела на него.
– Я не сочиняю, Шейн.
Может быть, и нет. Но на лице была паника, сопровождавшаяся спазмами, расширенными зрачками, с возможным последующим переходом в шоковое состояние. Придерживая ее, Шейн достал свой сотовый телефон и набрал номер Броуди.
– Эй, – жалобно протянул Броуди. – Только успел добраться до большой тарелки с едой.
Больше самолетов Броуди любил только еду.
– У вас там все в порядке?
– Не понимаю я прелести этих крохотных закусок, дразнилки какие-то. Знаешь, нужно нам здесь наладить нормальное питание. Хочешь, организуем пиццу?
– Господи, забудь ты о еде! У вас нет проблем, все в порядке?
Броуди сразу посерьезнел:
– Нет. А в чем дело? Что случилось?
– Пока не знаю. – Шейн следил за Дэни, которая отошла от него и, снова скорчившись, уставилась на тротуар.
– Шейн?
– Будь начеку, – только и сказал он и, захлопнув сотовый, направился к Дэни.
– Я не сумасшедшая, – не поднимая головы, сказала она. – Не сумасшедшая. Я видела, как здесь кто-то умер.
Она была абсолютно уверена в этом. Вопрос был в том, поверил ли он?
Глава 5
Дэни трясло. Она так промокла, что почти не ощущала льющуюся сверху воду. Единственное, что ее заботило это – как докопаться до сути того, что она видела. Но ей это вряд ли удастся. Она поняла это по выражению глаз Шейна. О Господи! Он подумал, что она чокнутая, и в какой-то момент, Дэни и сама, действительно, почувствовала, что сходит с ума. Но она видела то, что видела. Это она точно знала.
И все же, что она могла сделать, когда не осталось никаких свидетельств? Ничего, совсем ничего.
Что ж, с этим разобрались, настало время выбираться отсюда. Нужно было возвращаться домой. Туда, где она чувствовала себя комфортно.
Разговаривая по мобильнику, Шейн в то же время держал ее в поле зрения, но вот он захлопнул телефон и положил в карман. Он был таким же промокшим, как и она. Волосы прилипли к голове, рубашка цвета виски и черные брюки облепили рослое, мощное тело, и, тем не менее, ему как-то удавалось выглядеть таким же элегантным и утонченным, каким он выглядел, будучи совершенно сухим.
Убрав волосы со лба, он медленно подошел к ней.
– Дэни.
Еще совсем недавно, она могла читать по его глазам, как по написанному. Но это было тогда, когда он держал ветку омелы над ее головой и его глаза светились озорным блеском и пылом, от которого у нее подкашивались колени.
Что касается пыла, то действительность превзошла все ожидания.
Сейчас же, когда взгляд Шейна совершенно не поддавался определению, Дэни ничего не ждала от него, но и винить его не могла. Сама ведь, с ее репутацией тронутой, сказала, что была свидетельницей убийства. В отсутствие, каких бы то ни было свидетельств, хотя бы отдаленно намекавших на это.
– Мне жаль, – сказала Дэни, отворачиваясь, чтобы Шейн не заметил, как она потрясена. – Я сейчас уйду.
– Подожди…
– Все было очень мило. Уверена, мать очень довольна тобой и будет и дальше нанимать тебя для полетов каждый раз, когда ей взбредет это в голову. – Дэни не имела представления, куда идти. Собиралась на торжество на работе, а поскольку машина ее снова сломалась, добиралась сюда на такси.
Однако нужно было уходить.
К несчастью для Дэни, отведенная компании «Скай-Хай» площадка находилась в частном секторе напротив терминала, довольно далеко от основного здания аэропорта «Бэрбанк». С автостоянки она видела дорогу, но там была тишина. Ни огней, ни машин.
И по обыкновению, Дэни оставила мобильник в автомастерской, в своей машине. Рина теперь обидится, потому что Дэни пообещала ей позвонить и рассказать во всех подробностях о жизни богатых и знаменитых. Но хуже всего то, что пальто Дэни осталось внутри, в гардеробе, и хотя у нее не было другого пальто на замену, она не собиралась возвращаться за ним.
Ни сейчас.
Ни потом.
Разве что… Ах, черт возьми! Ключи от квартиры остались в кармане пальто.
– Дэни.
Хотя не нужны ей эти ключи. У нее ведь спрятан еще один комплект под ковриком у двери. Она продолжала торопливо, насколько это было возможно на одном каблуке, удаляться от здания. Прошагала по щиколотку в воде половину автостоянки, когда на локоть легла рука и бережно развернула ее.
– Куда ты идешь?
Она подняла голову, чтобы взглянуть ему в лицо. Золотистые глаза Шейна уже не вспыхивали веселыми искорками и не горели всепоглощающей страстью, а были наполнены мрачной озабоченностью. А эти губы, которые совсем недавно вызывали трепет в ее сердце, не кривились в чувственной улыбке, а были хмуро поджаты.