– Вон! Вон отсюда, – не выдержав закричал Кирилл.
– Я уйду… но ты подумай о…
– Вон! – Кирилл еле сдерживался, чтобы не встать и не врезать ему.
Кевин испугался и попятился к двери.
– Только, если ты настоящий мужчина, то ты не скажешь ничего о нашем разговоре Виктории, иначе я не отвечаю за свои действия, – уже закрывая за собой дверь, пробормотал Кевин.
Кирилл тупо уставился на закрывшуюся дверь, не в силах прийти в себя. Он был настолько потрясён и настолько зол, что просто не мог нормально соображать. Резко встав с кровати, он стал нервно ходить по комнате. Через некоторое время он снова лёг, и закрыв глаза, постарался успокоиться. Ничего не получалось. В голове, словно приговор, звучали слова Кевина: «Если ты её действительно любишь, а не прельстился её деньгами, то не захочешь, чтоб она страдала…»
Как бы Кириллу не было тяжело, но он понимал, что Кевин прав. Он действительно ничего не мог дать Виктории, и ему придётся жить за её счёт. Конечно, он может теперь устроиться куда-нибудь на работу, но то, что он будет зарабатывать – это просто копейки по сравнению с тем, что имеет Виктория. «А если Кевину действительно удастся подпортить её бизнес? Что будет тогда с Викторией?» – боролся с сомнениями Кирилл. Ему совсем не хотелось стать причиной её финансовых трудностей. Он не хотел лишать её того, к чему она привыкла и чем очень дорожила. Для этого он слишком сильно её любил.
«Но что же делать? – снова встав с кровати и нервно ходя по комнате, мучительно размышлял он. – Неужели мне действительно придётся отказаться от неё. Но как? Я же не могу без неё, я не выдержу, – он сильно сжал руками свою голову. – Я же буду страдать».
Кирилл подошёл к окну. Уже было темно. Множество фонарей освещали огромное поле. Какое-то время он бессмысленно смотрел вдаль, пока не почувствовал резкую боль в глазах. Автоматически прищурившись, он снова попытался открыть глаза. Было по-прежнему больно. Осторожно подойдя к кровати, он лёг и некоторое время пролежал с закрытыми глазами. В голове всё гудело, а душа просто разрывалась от безвыходности. Кирилл не знал, что ему делать: отказаться от Виктории и страдать всю оставшуюся ему жизнь, или остаться с ней, при этом, рисковать тем, что придётся страдать ей.
Весь этот кошмар продолжался всю ночь. Не в силах уснуть и не зная на что решиться, Кирилл бросался от одной крайности к другой. Он то ходил с угла в угол, то падал на кровать, и уткнувшись в подушку, старался просто забыться, то подходил к окну, открывал его, и полной грудью вдыхал свежего воздуха… К утру он так было устал от всех этих мыслей, что голова, казалось, сейчас просто лопнет. При этом, он так и не решил, что ему делать. Не в состояние больше терпеть, он позвонил медсестре.
Она почти сразу пришла, и Кирилл обрадовался, что это была именно та, которая говорила по-русски. За эти дни он уже успел с ней сдружиться и даже запомнил, что её звали Виржинией.
– Дайте мне какое-нибудь успокоительное или снотворное, – попросил он её.
– Вам что плохо? – забеспокоилась Виржиния.
– Да.
– Может тогда позвать доктора? Как ваши глаза?
– Всё хорошо. Я просто очень устал, но никак не могу уснуть.
– Ну я не знаю…
– Пожалуйста!
– Ну хорошо, – неохотно согласилась медсестра.
Поспешно выйдя, она почти сразу вернулась с подносом в руках.
– Давайте я вам сначала закапаю капли, а потом можете спать.
Кирилл послушно лёг и широко раскрыл глаза.
Медсестра осторожно закапала в глаза, затем протянула ему таблетку:
– Вот вам ваше снотворное. Отдыхайте. Для вас сейчас самое главное – это спокойствие.