Игра шла в соседней комнате.
— Зина, кто там?
Голос мужа… Наверное, он в проигрыше и сердит.
Игроки при виде новых гостей поднялись со своих мест. Их было четверо: сам хозяин, чахоточный учитель, с ярким румянцем на щеках, и остриженный наголо; начальник почтовой конторы, широколицый хохол, со стальными очками на пористом носу. Взгляд у него был немножко застенчивый, как у всех близоруких. Третий — ветеринар, маленький человечек с длиннейшими черными усами, которые он часто крутил; наконец, лавочник, почтеннейший Фома Петрович.
Студент со всеми, кроме хозяина, был знаком.
— Леонид Алексеевич! Великолепно! Нашего полку прибыло!
— Очень приятно! Очень приятно! — тряс его руку учитель, — слышал в достаточной мере о вас. А почему нет отца Андрея? Что вы с охоты?.. Очень приятно, присаживайтесь. Господа, сперва только выпить и закусить, устали, поди. Зиночка!
Учительница попросила отведать, чего Бог послал. Все переселились в столовую. Фельдшер категорически отказался от всего, но студент пропустил несколько рюмок вонючей, теплой водки. Голова закружилась.
Разговорились про охоту. Оказывается, учитель любит побродить с ружьишком по лесу, но Зиночка находит, что легко простудиться, и не пускает. Так-таки и не пускает, ничего с ней не поделаешь.
Студент рассказал о своей удаче с вальдшнепом, а почтеннейший Фома Петрович стал сожалеть, что настоящая охота переводится. Где медведи? — тридцать верст вправо, тридцать влево — и ничего. Говорят, в соседней губернии есть, но подумать только — берлога триста рублей… А-а? Триста рублей за берлогу, каково! Нет, зверь перебит — еще отец Фомы Петровича ходил на Топтыгина с рогатиной, а теперь кругом чисто… Тоже и лоси. Разве что в глухих болотах парочка осталась, да и то, чай, стреляная. Кстати, известно ли Леониду Алексеевичу, что подбитый лось плачет настоящими слезами, как умирающий человек?
— А со мной вышел, так сказать, преинтереснейший случай! — начал было фельдшер, но студент его перебил:
— Ну, все-таки еще охота не погибла.
— А со мной вышел преинтереснейший факт, — опять начал фельдшер, до неприличия впиваясь глазами в учительницу. Но студент опять его перебил, а потом перешли играть в карты; так фельдшеру и не удалось рассказать про птицу-чибис.
— Сядьте рядом со мной, вы мне всегда приносите счастье! — попросил он Зинаиду Павловну. Она, робко взглянув на мужа, исполнила его просьбу, села между ним и студентом, но руку положила не на стул студента, а на спинку его стула.
У студента было только десять рублей, тем не менее, когда ветеринар поставил в банк три рубля, и банк вырос до одиннадцати, он пошел по банку, и сорвал. Ха-ха! Теперь у него было много денег, двадцать один рубль. Фельдшер проигрывал. Зинаида Павловна не приносила ему счастья.
Очередь держать банк дошла и до него. Он вынул трясущимися руками из кошелька пятирублевую бумажку.
— Посмотрим! — сказал он, кинув ее на стол, — посмотрим.
Банк начал расти. Ветеринар проиграл, начальник конторы проиграл, Фома Петрович тоже проиграл. Стояло двадцать рублей.
В висках студента застучало, он почувствовал, как кожа его щек покрывается бледностью.
— На то, что зажато в кулаке! — сказал он прерывающимся голосом.
Странная вещь: у него была тройка пик, обыкновенно он не шел на эту карту, но тут он знал, что должен выиграть — и пошел.
— Еще карту!
Фельдшер выкинул ему семерку. Итого было десять очков.
— Еще карту!
Фельдшер выкинул туза червей.
— Двадцать одно! — торжественно процедил сквозь зубы студент, открывая карты. Да, это было именно двадцать одно, полный выигрыш.
Студент разжал кулак, в нем оказалось двадцать рублей. Банк сорван. Нет, Зинаида Павловна не приносила фельдшеру счастья! Незаметно для других она отодвинула стул, — теперь она сидела за фельдшером, обе ее руки лежали на спинке его стула: ведь он, проигрывал…
— В картах не везет, в любви везет! — сострил студент, фельдшер сгорбился, вынул из кармана записную книжку и что-то написал карандашом на вырванном листике.
— Нельзя ли послать домой… к жене? — нерешительно попросил он учителя, тот крикнул прислугу, толстую, деревенскую девушку, — и передал ей записку. «За деньгами!» — торжествующе сообразил студент.
Игра продолжалась. Студент начал проигрывать. Учитель устроил банк и благополучно снял его. Ветеринар тоже снял… Фома Петрович поставил десять рублей, в надежде снять тридцать. Ах, эти лавочники дьявольски любят деньгу… «Много! много!» — запротестовал начальник конторы, но его никто не поддержал.