Это и показало дело Фридолина.
...Буданцева и Фридолин познакомились в конструкторском бюро, где оба работали. Елена Буданцева, в общем, неплохой человек. Общительная, она часто радуется и редко огорчается, впрочем, в двадцать лет это неудивительно. Елена трудолюбивая, учится в институте и работает в бюро. Она участлива, поможет в горе, если разглядит его. Но, чтобы разглядела, оно должно быть уж очень явным, .настолько, что не увидеть его нельзя. И внешне Елена не то чтобы хороша собой, но недурна.
Была в ней одна особенность, которая раскрывалась постепенно, по мере развертывания судебного следствия: Елена не умела любить. И нисколько от этого не страдала. Да и зачем ей любовь, если можно отлично обойтись: „понравился — перестал нравиться”. До чего удобные и приятные складываются отношения: чуть разожглось любопытство, поманила новизна, человек понравился, и легко и быстро завязываются близкие отношения. Столь же быстро и легко угасают. И оба партнера, вступающие в игру, соблюдают обязательное правило: ни она, ни он никаких обязанностей друг перед другом не несут.
Так считала Елена и тогда, когда встретилась с Александром Фридолиным, пришедшим по окончании института работать в конструкторское бюро, где она трудилась.
Фридолин в суде, стараясь понять, как случилось то, чего не могло, как ему думалось, случиться, и вспоминая, каким он был до встречи с Еленой, сказал: „Я жил в мире, достойном того, чтобы в нем жить, я жил в мире книг”. Высокопарно? Для тех, кто знал Фридолина, это было всего-навсего отражением действительности. Простым и точным. Фридолин стремился знать больше, глубже, надежнее. Потребность знать в нем была настолько сильна, что она перерастала в инстинкт познания.
Фридолин изучил три иностранных языка, чтобы расширить возможности черпать знания из разных источников. Конструкторские задачи требовали стройности и строгости мышления, и потому они привлекали Фридолина. Но его волновала и история развития общественной мысли. Борьба идей, которыми насыщена философия, становилась смыслом его жизни.
Мало ли этого для полноты жизненных ощущений? Возможно. Но Александр жил, довольный тем, как живет. Как-то не получалось у него близости и с теми, с кем он учился, и с теми, с кем он работал. Александр был одинок. Он никогда не был влюблен, не встречался с девушками. Двадцатипятилетний Александр Фридолин и не подозревал, что в нем, не находя выхода, накапливаются нераскрытые чувства и ждут своего часа. А это было опасно: любой случай мог вызвать взрыв этих чувств. Так оно и случилось.
Когда Елена стала, говоря ее словами, „встречаться” с Александром, оба они даже отдаленно не подозревали, какой бедой для него это может обернуться. А для Елены? Она была уверена, что для нее все пройдет бесследно. Она-то хорошо знала, что ее отношения с Александром определяются точно: времяпрепровождение. Хотя и иными словами, но по сути так она и сказала на допросе:
„Сашу знаю с ноября прошлого года. С декабря стала с ним встречаться. Может быть, он считал, что наши отношения будут тянуться всю жизнь. Но я не собиралась выходить за него замуж. Потом он стал мне казаться нудным. Мне было с ним скучно. У меня появился новый парень. К Александру у меня нет никаких чувств, кроме раздражения”.
Это — цитата из протокола, составленного так добросовестно, что сохранился даже стиль языка Елены. Так же тщательно был составлен и протокол допроса Александра. Не часто на листах, уголовного дела прочтешь такое:
„Великое, безмерное счастье любить. Я отдал Елене все, что было у меня в жизни. Все, что у меня было, принадлежало Елене. Самое потрясающее чувство. Елена самый дорогой, близкий человек. Такое чувство никогда не может кончиться. Мне казалось, что Елена то же самое чувствует. Я не мог думать по-иному. Совершилось чудо! Я полюбил, и меня любят. Елена для меня все в жизни. Не могу себе представить, как я мог жить, не зная Елены”.
Если даже в протокольной записи чувствуется лихорадочный ритм, почти непереносимая напряженность его чувств, то с какой же силой его признания вырывались наружу, когда Елена была рядом!
— Да, — признает Елена, — он говорил не только о своем чувстве, но и о моей любви к нему, без конца мог повторять, что это ~ удивительное счастье, когда чувства так полностью совпадают. И часами рассказывал, как мы будем строить свою общую жизнь.
— Вы верили в его искренность? — спросили Елену в суде.
Она удивилась, именно удивилась, и ее ответ был скорее разъяснением:
— В таких случаях всегда говорят нежные слова.
Когда Елена еще на следствии говорила, что уже с первых встреч с Фридолиным она знала, что замуж за него не пойдет, она была правдива. Она трезво оценивала свое отношение к Александру: проходной эпизод. И будет он длиться ровно столько, пока не наскучит или не появится новый парень. Парень, чьим неотразимым качеством будет то, что — новый!