У всех погибших причина была одна — лучевая болезнь, по крайней мере, так говорили. Поэтому сестренка очень сильно беспокоилась за дядьку, как бы не постигла его та же участь.
— Ты чего молчишь, старшенькая моя?
— А что мне сказать?
— Что рада. Что я живой.
— Конечно я рада, но с каждым твоим уходом мне всё больше кажется, что ты не вернешься.
— Чур тебя! Что ты такое говоришь! Я всегда вернусь. Я всегда возвращаюсь! — он обнял ее еще сильнее.
— Ну так что там? — вернулась Катя к первому вопросу.
— Плохо, дорогая. Нельзя нам туда еще, — на лице у Кати образовалась туча, — но я не с пустыми руками. Идем!
Дядя никогда не рассказывал, что творится на поверхности. Ответы были короткими и непонятными. Света думала, что он не рассказывает из-за очень ужасного положения, хотя и видела, что дядя что-то скрывает.
Они прошли в комнату. Спустя 5 лет ничего не поменялось: душ работал, белье стирали один раз в неделю, на стенах комнаты даже краска не сошла. Семейство село на кровати, дядя дал Катьке «Офицерский шоколад». Сестра открыла упаковку и разделила маленькую плиточку, рассчитанной на одного, на три части и раздала каждому.
— Принцесса, это тебе, — он достал из мешка цветные мелки, — бери спокойно и рисуй, они не облучены, не бойся.
Сестрёнка аж подпрыгнула. (М, да о таком подарке сейчас любой мог мечтать). Схватила мелки, проверила то, что они настоящие и кинулась на шею к дяде:
— Спасибо! Спасибо огромное! Теперь я все здесь разрисую!
— Юрий Дмитриевич, здравствуйте, — раздалось из двери.
— О! Тёска заходи! — поманил к себе дядька Юрку, единственного несовершеннолетнего мужчину в бункере. Юрка был младшим братом Нади, соседки по комнате, ему было 13 и скоро должно было исполниться 14. Юрка был очень миролюбивым, добрым, но любопытным мальчишкой. Он часто играл с Катькой и другими девчонками, нередко помогал взрослым, особенно Дядьке Кати, мечтал стать таким же как военные, и когда-нибудь посмотреть на то, что происходит на поверхности.
— Вы вернулись.
— Я тебе кое-что принес, — дядька достал из кармана складной нож, — бери, учись и не убейся, пожалуйста.
— Вот это да! — произнес тот, забирая подарок, — Зубр! 95Х18! Спасибо!
— Ладно боец, — он положил руку на плечо Юрки, — бери и иди в комнату, уже поздно, я хотел побеседовать с девчонками с глазу на глаз, обещаю, что завтра мы поговорим.
— Еще раз спасибо! — на лице была такая радость, что она начала передаваться остальным.
— Давай, беги, — тот с довольным лицом побежал к двери и скрылся за поворотом, — давай те ка, я закрою, — дядька подошел к двери, закрыл ее и повернул огромное колесо замка.
— Свет, — обратился тот к старшей племяннице, — это тебе, — он протянул ей книгу с жесткой обложкой. На обложке было написано «Артур Конан Дойл. Затерянный мир».
— Откуда? — спросила та растеряно, забирая книгу.
— Ты знаешь откуда, — он улыбнулся, и они оба обнялись. Резко с боку к ним присоединилась Катька. Она оторвалась от своего художества и ворвалась в семейные объятия. — Как, кстати, Даша с Валей?
— Как обычно, — ответила Света, сев на постель. — Первую половину дня работают вместе со мной, вторую, то занимаются своими лимонами, помидорами и другими травами, сегодня, кстати, ещё три выросло лимона, то возятся с детьми, как я.
— Не возитесь, а играете! — запротестовала Катя. — Дядя, а я сегодня три раза выиграла всех в Монополию, представляешь?
— Молодец! — он погладил её по голове. — В будущем бизнесменом станешь!
— Угу, — проворчала Света, — будет…где-то…
— Прекрати, — хмуро посмотрел на неё дядька.
— Ладно, я просто хотела сказать, что не бизнесменом, а бизнес women, — сказала она, закатав глаза.
— Смешно, — хмыкнул. — Ой, ладно. Родные мои, уже 12 ночи. Давайте ложиться. Кому, но мне уж сон точно не помешает.
***
Москва.
Это же время.
— Сорванцы! Вы опять пытались уйти на мертвую станцию?! — Петька крепка схватил за шиворот восьмилетнего мальчика и потащил к себе, — вам черным по белому было сказано: «Нельзя! Убьет!». А вы что?