— Ладно Петь, — похлопал по плечу Серега, — ты им не отец, чтобы воспитывать. Оставь это дело старшему.
— Нет, сначала им я вставлю, потом Юрий Антонович! — очень грубо сказал он.
— Ладно те. Чё, заняться нечем? — подошёл Ярослав.
— Да он же в душе садист, — с улыбкой проговорил Серый.
— Да, да, да, — продолжал проявлять агрессию Петька, — особенно когда ты по просьбе Евгения Антоновича, царство ему небесное, драл ремнем Асю из 9 комнаты.
— Вот и именно! Я драл, а ты смотрел!
— Хватит! — оборвал Мишка, — просто ведем их на станцию, и все.
— Пошли, пацаны, — крикнул Ярослав.
— Давайте без кривляний! А то, — Петька показал кулак всем троим любопытным детишкам.
— Дядя Петя, дядя Петя! Не надо! Мы больше не будем. Честно! — завопил один из беглецов.
— Вот чтобы больше не сбегали, вы пойдете к старшему! — сказал тот, приблизившись к его лицу, и еще сильнее ухватил их за куртки.
***
Станция, которая находилась ровно под больницей, была обустроена по-пионерски: все было чистым, царил порядок, каждый знал свое место и свою обязанность, организованность и дисциплина были на высоте. Нет, для защиты никаких блокпостов и пулеметных точек не было, как в бестселлере Метро 2033. Их защитой были огромные ворота, которые открывались только изнутри, из тех-центра. Внутри же было огромное пространство — главный зал, посреди которого шли рельсы, свидетельствующие о том, что раньше по ним ходили вагоны Метро. Из зала шло семь тоннелей: два из них — выходы и входы со станции по веткам Метро, четыре других — коридоры для жилых комнат, и последний — выход на поверхность, где была больница.
Электричество на станции вырабатывал небольшой котёл, пар которого вращал турбину генератора и затем уходил через вентиляционные фильтры на поверхность. От работы этой турбины вырабатывалось достаточно электричества, чтобы работали светодиодные лампы в коридорах, одна электрическая лампочка в каждой комнате, настольные лампы и спиральные электрические плиты. В принципе: электричество было даже в избытке.
Жизнь первые два месяца в убежище шла медленно и тихо, даже слишком тихо. После удара никто не знал, как быть, поэтому слушались трёх военных, которые находились в этом убежище на момент взрыва. Спаслось 19 гражданских человека: 10 тинэйджеров, 5 детей и 3 медсестры и один врач. Никто не задавал лишних вопросов и просто выполнял указания. Каждый думал о том, когда он умрет, т. к. частенько загоралась лампа об опасности радиационного фона.
Однако на третий месяц, когда ситуация прояснилась и сформировался вывод, что жить можно спокойно, так как военные сделали вердикт о надёжности фильтров и ворот, то угроза радиации ушла на второй план, и у большинства в жизни появился смысл и надежда. Все оживилось: люди стали вести себя активнее, в обществе стали шутить, появились поводы для радости, и возникла новая работа: стали искать других людей на других станциях и подземках, благо оружие, ХИМЗА и противогазы были в наличии.
Под больницей был целый военный склад разного армейского имущества, от мало до велико: общее количество противогазов (разных моделей) насчитывало около 150 штук, ОЗК и различных защитных костюмов было в районе 100 штук, дозиметров армейских 55 штук, униформа и армейских берцев около 100 штук, разгрузок и бронежилетов 120 штук; вооружение в основном представляли автоматы АК-74М, АКС-74У и АК-103, но лежали также парочка РПК, ПКМ, один ПКП «Печенег», парочка СВД и 20 штук РПГ-26 «Аглень», также были в наличие и гранаты РГД-5, РГО и Ф-1; из провианта были тушенка, каша гречневая с мясом, галеты, паштеты, плавленые сыры, чаи, кофе и леденцы — всё армейское, и рассчитанное на 1 год полного бункера людей, также были запасы риса и лапши, в пропорции которые составляли 3/8 общего запаса. Иными словами — всё необходимое было в избытки на момент ядерного удара, а учитывая то, что было всего лишь 22 человек, то этого запаса хватить могло лет на 10.
Именно тогда, десятерых подростков, включая Петю, Серого и Ярика, вооружили, провели инструктаж и стали отправлять на вылазки, поскольку больше было некому (на момент взрыва в больнице находилось трое военных, 10 юношей и один пожилой врач, который, к сожалению, умер от сердечного приступа, остальные были дети и женщины). За все время был один случай, когда нашли троих уцелевших: двое мужчин средних лет и одну женщину, как оказалось, они были работниками Метро. Их конечно же привели в убежище. Прибывшие говорили, что, когда все началось, большинство населения спало и просто не успело укрыться от ядерного взрыва, поэтому людей выжило очень мало, да и к тому же, те, кто был в тот момент в Метро, ни сразу поняли, что произошло, из-за чего многие вышли на поверхность, где подхватили высокую дозу радиации. К сожалению, для выживших подтверждением этих слов стали сами обладатели: у найденных людей была острая лучевая болезнь, от которой лекарства в убежище не было. Естественно, его пытались искать, но четно. Больные умерли через несколько дней после их обнаружения. Их похоронили вне станции, в одном из технических тоннелей, который ввёл в тупик.