Волевым усилием я загнал плохое предчувствие под плинтус и прибавил газу.
В ювелирном салоне меня, конечно же, узнали. Величественная дама лет сорока, узнав, что нужно молодому князю Барятинскому, сказала, что на витринах такой товар не держат, ведь жемчужины не любят чужих глаз, и пообещала принести.
— Вы можете пока выбрать оправу, — сказала она.
— Оправа есть, — возразил я и вытащил цепочку из кармана.
Дама задержалась, взяла цепочку и внимательно всё осмотрела.
— Как же вас угораздило, ваше сиятельство… Так погнули.
Про пулю я рассказывать не стал, лишь пожал плечами.
— Наш мастер всё выправит, но это займёт…
— Я заплачу вдвое, сделайте сейчас.
— Но…
— Нужно всего-то лишь выправить кусок мягкого металла, — снова оборвал я. — Это ведь не проблема для мастера, который работает в самом известном ювелирном салоне Петербурга?
— Разумеется, — дама гордо вскинула голову и удалилась.
Я равнодушным взглядом скользнул по витринам. Задумался, не купить ли Свете какую-нибудь побрякушку. Девчонки — всегда девчонки, даже если они аватары.
Главное, чтобы мой жест не был расценен, как нечто большее… Собственно, я даже представить себе не мог девушку, которая не расценила бы подаренную драгоценность, как нечто большее. Хотя это — моё испорченное воображение из мира, испорченного властью Концернов. Здесь, в мире аристократов и широких жестов, теоретически, можно девушке хоть дом в центре Петербурга подарить просто потому, что захотелось. И ничего такого в этом не будет…
Тут плавное течение моей мысли прервало хорошо знакомое ощущение. Кто-то приближался ко мне сзади и явно не хотел быть замеченным. В стекле витрины я увидел отражение силуэта и мигом проанализировал ситуацию.
Если бы хотели стрелять или бить магией — ударили бы издали. Если подходит ближе — значит, хочет ударить ножом или накинуть удавку. Почерк профессионала, однако профессионал не позволил бы себя засечь.
Пожалуй, это просто случайность. Либо же со мной хотят поговорить, но пока не решаются.
Я резко развернулся на каблуках и пронзил взглядом человека, подкравшегося ко мне сзади. Повезло ему, что он сделал это сейчас, а не год назад. Год назад я бы сначала ударил, а уже потом стал бы смотреть, кого это послала мне судьба.
А послала она персонажа неожиданного и настолько малозначительного, что я о нём успел позабыть напрочь.
Передо мной стоял, испуганно глядя на меня, Денис Звягин. Тот самый Звягин, который в первый мой день в академии наехал на Мишеля. Тот Звягин, что был секундантом Жоржа на нашей с ним дуэли. Который после этой дуэли слинял из академии и перевёлся на домашнее обучение.
— Ты меня напугал, — пробормотал он.
— А ты ко мне подкрался. — Я решил поддержать игру под названием «Скажи очевидное». — Случайно мимо проходил?
— Нет, не случайно. — Звягин облизнул губы и огляделся. — То есть, да, случайно. Увидел твоё авто и понял, что ты здесь. Жемчужина, да? После дуэли…
— У нас что, светская беседа? — приподнял я бровь.
По лицу Звягина скользнула тень озадаченности. Тон мой был ему непонятен. Ибо действительно, а почему бы не быть у нас светской беседе? Подумаешь, дуэль. Не мы же с ним стрелялись. Впрочем, в причудливом мире аристократов даже если бы стрелялись мы с ним, это никоим образом не исключало бы возможности вежливо и спокойно беседовать впоследствии.
— Хорошо, я перейду к сути, — сделал свои выводы Звягин. — Слышал, Жорж вернулся.
— Вернулся, — кивнул я.
— С того света?
— Нет.
— Он был мёртв.
— Кто тебе сказал?
— Ты!
Я на секунду задумался, вспомнил события той ночи и хмыкнул. Ну да, я ведь так и сказал: «Убит».
— Я иногда преувеличиваю.
— Пуля попала Жоржу в сердце, — не сдавался Звягин. — Я видел.
— Ну и чего ты хочешь? — начал я раздражаться. — Жалобу подать? Возврат оформить?
— Какой возврат? О чём ты? — Звягин посмотрел на меня, как на помешанного. — Я изумлён тем, что не было никакой сенсации. Я ведь просматривал газеты, ждал, когда объявят о смерти Жоржа или его исчезновении. В конце концов не выдержал и приехал в академию сам.
— Новичков всегда тянет на место преступления, — усмехнулся я. — Там-то их обычно и ловят.
— Да о чём ты говоришь⁈ — отмахнулся Звягин. — Я приехал. Увидел толпу перед учебным корпусом. Подошёл и спросил, что происходит. А мне говорят: «Жорж Юсупов остановил прорыв Тьмы!» Я спросил: «Вы ничего не путаете? Может быть, Барятинский?» А мне: «Жорж Юсупов!» То есть, Жорж вернулся в академию, и никого это не удивило!
— А почему это должно было кого-то удивить? — Я поставил глушилку. Разговор уже не был светским, он сделался опасным. — Жорж оставил матери письмо, согласно которому уехал по срочным делам. Потом он вернулся. Откуда поводы для беспокойства?